Герой? Если бы. Иду спасать свою деревню. А у самого ноги как у тряпичной куклы и боюсь до дрожи в руках. А все проклятый дракон. Сидел бы в горах. Так нет, наведался в деревню. Два дома сгорела, три человека погибли сражаясь.
А стража короля лишь руками разводит. Что они летучему сделают. Собирайте, мол, деньги и нанимайте  охотников. Или ждите светлых рыцарей или героев.
Только вот, ждать случая их прихода, нет желания. И наш староста решил так:  тянем жребий. Кто пойдет дракона бить. Тянули палочки, короткую вытянул я.
Дали мне кожаный доспех и ржавый меч. Мне даже смешно стало. Высмеет меня дракон. Умру от стыда.
Но делать нечего. Долг есть долг. И выполнять его надо.
Собрался, повесил меч на спину и в путь...
Осталось лесок перейти и гора. А на ней и пещера, этой твари.
За этими размышлениями пересек добрую половину пути. И тут заметил, что впереди мелькает силуэт. Вроде как человека в  доспехах. Неужели рыцарь? Немного прибавив темпа ,я догнал его.
— Постойте сэр, — запыхавшись, крикнул я.
— Не кричал бы ты, — ответил девичий голос — дракон не глухой. Да и сэров тут нет.
По инерции, я пробежал еще  шагов пять и резко остановился. Такого  не ожидал. Девушка?
Рыцарь повернулся, и вправду девушка. Шлема на голове нет,  держит в руках. Внимательно посмотрел на нее. Каштановые волосы собраны в косу. Милое личико, голубые глаза с огненными искорками задора. Нечего сказать. Ошарашило меня такое.
— Чего стал, герой? — усмехнулась она. — Девушек не видел в деревне своей?
— Таких?Нет,— выдавил я. — У нас доспехи не носят.
— Дракона бить идешь?  — спросила она — видно денег на охотников в деревне нет. Хм, даже на сбрую нормальную нет.
— Как видите — ответил я.
— Хватит глазеть! — выдала она — Раз уж идешь, дракона убивать, пойдем вместе. Все веселей. 
— Я? конечно.
Честно сказать, я не понимал. Почему такая девушка расхаживает в доспехах, при том идет бить дракона. Но спросить не осмелился, только плелся сзади.
— Спрашивай  уж, — сказала она.
—  Ты рыцарь? — поравнявшись с ней, спросил я.
— Я? Нет, — усмехнулась она — где ты видел, что бы титул рыцаря давали девушке?
— Честно сказать, я вообще не видел присуждений титулов. Если ты не рыцарь, зачем к дракону идешь?
—  Я тут из личных интересов.
-Каких? — спросил я, и тут же добавил — если не секрет.
— Личных!— С ударом на слово повторила она, — хватит болтать, уже близко.
Мы вышли к подножью горы. Вверх пришлось лезть. Не знаю как эта девушка в доспехах  с мечом и щитом наперевес, это делала, но получалось у нее куда лучше моего. Она вырвалась вперед. Когда на одном из выступов мы сели на привал. Я спросил:
— А можно вопрос?
— Спрашивай
— Как твое имя?
— А зачем тебе — улыбаясь, спросила она.
— ну, просто — запнулся я.
— Ладно, не красней — еще раз усмехнувшись, выдала она — Ликой зови.
-Хорошо Лика. А я Дар
— Хорошо Дар -вторила она — пора лезть дальше.
Пришлось слушаться. Не знаю, сколько мы лезли. Ноя начал уставать. Да и руки были избиты об острые кроя выступов.
Лика уже  пропала из виду. Видимо залезла на тропу. Показав голову, она прошептала:
-Ты где Дар?
Наконец последний рывок и я на выступе. Перерастающим в тропу, идущую вверх за скалы.
— Отдохнем? — спросила Лика
-Знаешь — не хотелось выдавать  страх ислабость, я ответил — Нет, идем. Потом отдохнем. Либо после боя, либо в чертогах сна.
Она ответила кивком. Обнажила меч и сняла щит со спины. На лице проступила задумчивость.
— Возьми, — она протянула щит — Тебе нужнее.
-А ты?
— Я справлюсь.
Мы пошли по тропе. Через сотни четыре метров, вышли на площадку. На другом конце зияло черной дырой вход в пещеру. Я сглотнул
— Идешь за мной — тихо прошептала Лика — первым не суйся. И смотри под ноги.
Кровь бешено стучала в висках, когда мы подходили к пещере. Кругом были раскиданы кости и сбруя воинов. Смелых бойцов пришедших на смерть. С каждым шагом меня окутывал ужас.
Я же простой парень из небогатой деревни. Всему, что я умею, обучил меня дядя. Хороший воин, прошедший войну с троллями. Но тут останки, куда более серьезных вояк. У меня нет шанса.
Мы почти дошли до входа, но под ногой предательски хрустнула кость.
— Черт!– выругалась Лика и рванула меня к стене.
И через мгновение. Из глубины пещеры вырвалась струя яркого и обжигающего пламени.
-Кто посмел рушить мой покой? — громкий и грозный голос, донеся из пещеры
— Назад! — потянула меня Лика — живее ты!
Мои ноги не слушались. Из пещеры в мгновение ока, вылетел дракон. Поистине огромная тварь. Мощное туловище. Длинная шея,заканчивающая головой.И пастью с сотнями острых клыков. Черная чешуйчатая кожа, отливала светом.Дракон встал на задние лапы, взмахнул двумя перепончатыми крыльями и громко взревел. Лика отпихнула меня в сторону и,выставив вперед меч,приготовилась атаковать дракона.
— Глупая девчонка! — прогремел дракон, и мощным ударом лапы откинул её в стену скалы. — Глупый юнец! Решил, что можешь со мной сражаться? Твоей деревне мало смертей?
Он вдохнул воздух и выпустил струю пламени. Все что оставалось сделать — это прикрыться щитом. На удивление- помогло. Пламя до меня не достало. Дракон злобно прорычал, и занес лапу для удара. Все что я смог,выхватить меч и прикрылся им. Дракон смазал удар, встретившись с мечом, но и к ужасу, мое оружие сыпнуло сотнями осколков. Оставив в руках только рукоять и жалкий огрызок от лезвия.
Все что мне осталось- бежать. На глаза попался меч Лики. Схватив его и воспользовавшись тем, что дракон отвлечен. Я побежал к узкому проходу.
У самого выхода меня настигнул Дракон и,почувствовав дыхание за спиной, я просто прыгнул в проход. Над головой пролетела стрела огня. Я развернулся. Дракон не мог пройти дальше. Но он просунул свою лапу. И острые когти со скрипом прошлись по щиту. Я отпрянул, откинув покорёженный кусок железа. И вскинув меч, резанул по лапе. В ответ мне послышался злой рык.
И что бы меня достать. Дракон протиснул свою голову, намереваясь сжечь меня. Из последних сил я взмахнул мечом. Уже не пытаясь попасть. Но удар пришёлся удачно. Шкура на морде дракона лопнула и брызнула кровь, попавмне на лицо. Дракон резко рванул голову вверх и ударился о выступ. Движения егостали запутанными. Я кинул меч из-за всех сил в его сторону. Меч вонзился прямо в грудь дракона. Он дернулся и,пятясь,отступал в сторону пещеры. Все тело дракона покрылось мелкими, золотистыми, змейками — трещинами.
— НЕТ! НЕТ! ГЛУПЕЦ! — прогремел дракон и из трещин на его теле, вырвался яркий свет. 
Когда свет стал нестерпимым. Прогремел взрыв, и меня окатило волной тепла, и мое сознание поплыло.
Не знаю, сколько я пролежал так. Но очнувшись,  увидел, что в воздухе кружит пепел. А по открытой площадке, где пал дракон,бродит фигура. Я привстал.
Ужасно ныло тело и жгло лицо. Но я пошел навстречу блуждающему человеку. Это была Лика. Она повернулась в мою сторону. Вся её голова была в пепле и даже на ресницах, были серые хлопья. Я посмотрел в её удивленные глаза.
— Ты победил? — прошептала она
— Победил — неуверенно ответил я.
Победил...

Экзамен.
– Вы знаете, который час? Все уже получили свои двойки.  Вам чего нужно?  – Мне всегда было тяжело выдержать взгляд Николая Владимировича. Глаза, придавленные седыми бровями, видят тебя насквозь.
– Здравствуйте, Николай Владимирович. Студент третьего курса Пристрелкин. Я к вам во вторник подходил, помните? Говорил, что не смогу вовремя прийти. Вы мне разрешили попозже сдавать. – Надо здороваться и обращаться по имени-отчеству – задобришь преподавателя. Вроде бы мелочь, но из таких мелочей и складывается победа. Что-либо пропустишь – пересдача.
– А, помню-помню. Давайте начнем-с. Учили?
Отвечу утвердительно  – сразу последует сложный вопрос, который и знать-то надо, да не запомнишь. Отвечу отрицательно – в шею погонит.
– Пытался.
– Пытались? Тяните билет. Посмотрим, что вы там пытались.
Интересно, он специально делает такой взгляд, чтобы запугивать студентов? Так, отставить все лишние мысли! Тянуть билет дело непростое. Вон есть парочка бумажных полосок меньше остальных, а это значит, что и написано там тоже меньше. Вроде бы тяни то, где мало букв, но это только на первый взгляд. Я-то знаю, что в вопросе заложена половина ответа, а значит, чем больше вопрос – тем легче оттуда выудить истину! Самая крайняя бумажка достаточно широкая. Беру её.
– Хороший билет, хороший! – Николай Владимирович произносит это, растягивая каждый звук. Опять для виду? Или он действительно знает, что это за билет? – Говорите номер билета. И можете взять листок, если вам, конечно, есть что написать.
– 52, экспериментальная…
– Да не зачитывайте, во время сдачи поговорим.
Теперь выбор места. Обычно я прихожу на экзамен пораньше, чтобы занять места в самом конце аудитории. Легче списать. Чертовщина, у меня больше слов нет. Аудитория пуста, он наверняка не даст мне сесть в самом верху. Но попробовать стоит. Я медленно поднимаюсь к первому ряду. Что он там делает за моей спиной? А вдруг рожи строит? Не оглядываться, если хочешь сесть повыше. Второй ряд, третий…
– А куда это вы карабкаетесь, юноша? Первый ряд свободен. Лучшие места для вас, садитесь! – Профессор улыбается. Наверное, сразу разгадал мой план, но решил выждать, дать мне надежду.
Со школы не сидел в первом ряду. А доску-то как хорошо видно! Николай Владимирович уставился мне в глаза. Нужно перестать смотреть по сторонам и прочесть билет.
Один раз читаю. Ничего не понятно. Еще раз. Все равно. Глаза поднять страшно – а вдруг он до сих пор буравит меня своим взглядом. Начинаю писать. Неважно что, главное создать видимость работы. Тут дело особое, экзамен! Чуть дашь слабину, преподаватель заметит и все! Завалит тебя. Ставлю дату, подписываю листок. Работаю не спеша, аккуратно. Указываю номер билета. Переписать ли вопрос? Не надо, это слишком долго.
Вот и все написал, что теперь? По билету я ничего не знаю. И даже из самого вопроса не могу ничего выудить. Доставать шпаргалку? Смотрю на Николая Владимировича. Николай Владимирович смотрит на меня. Не опускать глаза, не опускать! Опустишь – проиграл, пересдача. Это мой единственный шанс. Все равно билета не знаю. А списывать в таких условиях невозможно.
Николай Владимирович медленно качает головой, не спуская при этом взгляда. В аудитории тишина, да и из коридора не доносится ни звука. На глаза начинают наворачиваться слезы, хочется моргнуть. Думаю, моргнуть можно, мы же с ним не в гляделки играем. Моргаю. Николай Владимирович тоже. Но взгляды наши все еще уставлены друг на друга.
– Через 43 минуты пропищит таймер. Успейте подготовиться. – Он улыбается. Делает доброжелательный вид, но это ловушка, я знаю. Опущу глаза – и единственным моим шансом будет правильно ответить на билет, а это я сделать не в состоянии. Нет, Николай Владимирович, я выдержу этот поединок.
Мое поле зрение увеличивается. Такое бывает, если долго смотреть в одну точку. Я вижу всего профессора, вернее ту часть, что находится над преподавательским столом. Седые волосы, брови, борода. Серый пиджак, с тусклой, красной рубашкой под ним. Он ничем не отличается от других людей, но подумать только, он – доктор наук. Передо мной сидит человек, который внес свой вклад в наше будущее. У него в голове колоссальный запас знаний. А он сидит тут с каким-то студентом. Смогу ли я сам когда-либо добиться такого? Странные вопросы лезут в голову. А о чем думает он? Мне почему-то кажется, что о том же. Не так как я, конечно же, со своей точки зрения, но все же мысли наши, хоть и выглядят по-разному, одинаковые. Я так думаю.
Наверное, это глупо выглядит со стороны. Пустая аудитория, только преподаватель и студент сидят да смотрят друг другу в глаза. Хотя мне начинает казаться, что так и должны проходить все экзамены. Мы будто обмениваемся мыслями через взгляды, без всяких слов. Есть в этом что-то тайное, даже интимное.
Шея затекает, подставляю руки под голову. Николай Владимирович повторяет за мной. Не дразнит – по его глазам вижу, тоже устал. О чем он сейчас думает?  Может, решает, можно ли за такой экзамен тройку поставить. Было бы замечательно, больше мне и не надо. Нет, не думает он об этом. Глаза у него глубокие. О жизни думает, смотрит на меня и вспоминает себя молодого. Ведь он тоже когда-то был студентом, сдавал экзамены, прогуливал пары, гулял ночами. Все студенты братья, вспомнит он это? Если вспомнит, то и помочь может, тройку поставить. Нет, отставить это. Нельзя слабину давать – сразу в глазах прочтет.
Часы на руке профессора запищали. Неужели сорок пять минут уже прошли? Неужели прошло всего сорок пять минут? Он отводит глаза, указывает ими на стул рядом с собой. Я опускаю свой взгляд, беру листочек, билет и медленно иду к экзаменатору. Что сейчас будет-то, ведь я, вместо того, чтобы писать, просто таращился на преподавателя.
Медленно сажусь на стул. Никто не произносит ни звука. Николай Владимирович еще раз пристально смотрит на меня, медленно качает головой и берет мою зачетку. Что-то пишет в ней и отдает мне в руки. Я киваю, не знаю зачем, это происходит само собой. Так же медленно встаю и покидаю аудиторию.
Руки трясутся, я боюсь открыть зачетку. Что там, неуд или тройка? Вот его фамилия, название предмета, дата, оценка… «Хорошо». Хорошо? Да я бы «отлично» так не был удивлен, как «хорошо». С чего вдруг? Хотя этот вопрос не самый важный, меня больше беспокоит другой. О чем он думал эти сорок пять минут?

Предисловие к поединку
День не задался с самого утра. Наперекосяк пошло буквально все. Илья не успел протереть кулаками глаза, как вляпался босой ногой во что-то липкое, скользкое и холодное. Медленно соображающий мозг содрогнулся от догадки – кошачья работа… м-да, а винить-то, кроме себя, некого. Настасья вторую неделю в Чернигове у матери гостит. Слышал же вечером кошачьи вопли, да вставать, чтобы проводить животинку на двор молодецким пинком, было лень.
Потом оборвалась веревка, и новенькое кожаное ведро улетело в стылый мрак колодца. Сколько их там, на дне, лежит – не сосчитать. И опять винить некого – видел же еще зимой, что пенька в двух местах разлохматилась. Поглядел, поглядел – и забыл благополучно.
Пришлось вместо ведра привязывать деревянную бадью из бани.
Третья неприятность тоже не заставила себя долго ждать. И объявилась она, едва Илья начал завтракать – в лице княжеского стряпчего.
Ну, не любили друг друга Илья и княжеский стряпчий! Ох, как не любили! В других обстоятельствах первый проводил бы второго из избы не хуже кошки. Может, даже ставни в окне им открыл бы. Но – не сейчас.
Потому как вошел стряпчий в избу без страха. Следом вошли двое дружинников княжьих, поздоровались уважительно. Вот, значит, что… дела, стало быть.
Перед Красным крыльцом Илья хмуро огляделся в поисках ротозеев. Вроде, нет никого. Вот и славно. Был Илья могуч и силен, в плечах широк, да в ногах коротковат. А ступени на крыльце такие высокие, что, забираясь на них, не единожды думал он хмуро, что лучше б сидел на печи еще лет с десяток…
Кмети из личной охраны пропустили беспрепятственно. Заслужил, чего уж там. И еще заслужит, а иначе бы не позвали.
Киевский князь вел беседу в малой думной палате. Илья огляделся, здороваясь – лица больше незнакомые, по одежде вроде как купцы.
— Вот, Илья Иванович,— раздраженно припечатал к столешнице длань свою князь,— присоединяйся. Списки погляди, почитай.
— А что случилось-то, княже?— осторожно спросил Илья.— Али печенеги зашевелились? Рановато, вроде.
— О печенегах не волнуйся. За ними Добрыня, едва снег сошел, в Диком Поле следит. Так что с той стороны я опаски не жду. С другого конца беда подкралась незаметно. Путь из варяг в греки знаешь?
— Конечно…
— Я этот вороватый люд не шибко люблю,— князь широким жестом обвел поникших купцов, при этом даже голос не ослабил,— но… но! Князь я, или не князь?! Отец я Руси нашей Киевской, или так – выпить медку заглянул?! Это что же такое творится, что меня от заутрени оторвали?
— А что, собственно, творится-то?— осторожно переспросил Илья.
— А то! Сел на переволоке у Чернигова ушкуйник какой-то и нет там теперь ходу ни конному, ни пешему! А я все думаю – чего это мне повара второй месяц жареную камбалу и угрей не подают?
— Кто таков?— сдвинул брови Илья.
Князь оживился, попытался тонкими перстами обхватить его запястье. Не преуспел.
— Вот! Это по-нашему! По-богатырски! Сразу: быка за рога и в стойло! Короче —  мой княжеский указ: путь из варяг в греки расчистить! В самом деле,— обиженным голосом продолжил князь,— не приставлять же мне к каждому обозу оружных кметей. Эдак от моей дружины один я и останусь.
«Зато деньжат в казне весьма прибавится»— хмыкнул Илья, но вслух эту крамолу говорить не стал. Еще станется с жадноватого князя счесть идею стоящей…
— Как звать-то ушкуйника?— спросил только.— Кого вразумлять буду?
— Соловей,— прошелестел голос из толпы купцов.— Соловей-Разбойник.
Илья окаменел.
— Ты чего?— ткнул его в плечо сапфирами и рубинами перстней князь.— Оглох?
— Прости, княже… как прошлой осенью Тугарин булавой по голове попотчевал, так до сих пор временами забываюсь,— с трудом выдавил из себя напраслину Илья.
— Болеешь? Может, послать вместо тебя Алешку Поповича? Тебе отдых, да и всему Киеву без него – тоже отдых будет. Особенно ревнивым мужьям.
— Справлюсь, княже, не волнуйся,— торопливо ответил богатырь.
— Да? А то – смотри.… В-общем, привезешь мне эту птичку – охота послушать, как он на колу запоет. Соловей? Ха!
— А если не получится привезти?
— Огорчусь. Но не сильно. А уж ты его там прикопай по-христиански. Мы ж все-таки не звери, а, Илья Иванович?
Славянский месяц Березень клонился к закату. По новомодным христианским уставам назывался он чудно и непривычно – апрель.
Илья Муромец ехал по берегу Десны, никуда не торопясь. Отмечал по дороге – и впрямь людей на прежде оживленном пути попадалось намного меньше.
Из своего задания тайны он не делал. Обычное дело – чем гоняться по лесам за добычей, лучше сделать так, чтоб добыча сама его нашла…
До первого переволока осталось меньше одного конного перехода. А вот и полянка – так и манит усталого путника! Отчего не передохнуть?
Илья постелил на влажную землю свой плащ – подарок киевского князя, между прочим. Увидь княже – наверное, удавился бы от обиды…
Рядом расстелил чистую холстину, выложил на нее нехитрую снедь. Сел на плащ, привалился спиной к березе – вылитый богатырь на привале. Собственно, так оно и есть…
Тоненько вжикнула стрела, впилась в белый ствол рядом с плечом.
Илья хмыкнул, отмерил взглядом два вершка и пальцами легко отломил от нее лишнее.
— И то дело,— сказал он невозмутимо, наблюдая, как по стреле побежал березовый сок, прозрачный, словно девичья слеза. Снял шелом, воткнул навершием во влажную землю. Получился изрядный сосуд.
Звонкий переливчатый свист раздался в лесу. Верный Серко аж поднялся на дыбы и заржал ответно. Илья покачал головой – болтуны.
— Давай, кто за главного – выходи!— крикнул Муромец дальним кустам.— Я вас еще утром засек!— и пробурчал еле слышно.— Ушкуйники хреновы…
В тот же миг сзади тихо хрустнула палая ветка.
— Здрав буди, Илья свет Иваныч!— сказал веселый голос.— Говорят, ты по старости теперь на птичек начал охотиться? К столу пригласишь, или я рылом не вышел?
— Да вот, заказал мой благодетель добыть соловья. Где ж мне ослушаться? Всеж-таки, благодетель. А к столу, коли не побрезгуешь, садись. Только извини – голодает последнее время Киев. Ни тебе угрей балтийских, ни винограда византийского… да ты ведь в курсе?
Был пришлец светлобород и голубоглаз, смешлив и уверен в себе. Говорил громко, руками размахивал широко.
— Эх, Илья Иваныч,— ловко усевшись на скрещенные ноги, с ходу начал он,— да разве б я при другом раскладе занимался такой ерундой? Не в то время я родился! Лет двести назад вышел бы из меня отличный князь!
— Да?— прищурился Муромец.
— Конечно! Сам посуди – люди за мной толпами идут. Ни одного сражения я не проиграл! Ни одного!
— Это потому, что за тебя всерьез еще не взялись. Вот приедет княжеская дружина…
— А дружина меня для начала пусть сыщет в этих дебрях!— захохотал Соловей.
— Дружина для начала сожжет все хутора на сто верст вокруг,— хмуро ответил Илья,— потом украсит окрестные леса висельниками, воронам на потеху. А, как выпадет первый снег, отыщет твои самые тайные берлоги. И повезут птичку в железной клетке по первопутку. На встречу с колом, заботливо смазанным салом. Валил бы ты отсюда, по-хорошему, а?
— Куда валить-то?— с неожиданной тоской сказал Соловей,— кому я нужен, такой крутой воитель? Ты умный – подскажи!
— К варягам, например,— пожал плечами Илья,— добудешь струг, команда у тебя уже есть. Пара удачных грабежей, и, если не потонешь, вполне сможешь там прославиться. Или на запад рвани, там сейчас что ни деревня – то со своим королем. А Русь уже поделена, тут тебе долго гулять не дадут.
— А если мне еще покуражиться здесь, в родной стороне, охота?— с вызовом спросил Соловей.
Илья осторожно поднял переполненный березовым соком шелом, единым махом осушил его, обтер бороду от серебристых капель.
— Сроку даю тебе аккурат до завтра,— буднично ответил он,— не образумишься – лично в землю по маковку забью. Чтоб заодно и с могилой не возиться. Эх, Фома, Фома… пришел бы ты ко мне тогда сразу – уже был бы в княжеской дружине на первых местах. А ты свой дар на разбой перевел. Учти, не погляжу, что мы с одного села,… кстати, а награбленное куда деваешь?
— Так на Руси не один киевский князь имеется,— засмеялся Соловей,— есть, к примеру, еще черниговский… и этот на меня ничуть не обижается! До завтра, односельчанин!

– «Лично в землю по маковку забью!» Так и сказал. – Молвил я и вижу, что разбойнички мои приуныли. – Ну, что делать будем?
– Так если к варягам, как Илюша и предложил?
– Или в Чернигов на поклон, а, Соловушка? Удел выпросим на всех.
– И овощи разные выращивать будем? Весь мой талант так просвистим. А вот с варягами – мысль здравая. Кто согласен? – Все шестеро дружно закивали. Здорово, но вот где мы ладью возьмем?
– Соловушка, а где мы ладью возьмем? – Никитка у нас вторая светлая головушка. После моей.
– А мы ее у Илюши попросим!
Следующим утром было холодно, только лучи солнышка еле пригревали мою макушку. Где ж там богатырь? Поди спит себе на печи. Я слышал, у него женушка уехала. Дрыхнет себе всласть.
Кто-то идет. Неужели явился? Да, точно он. Кто бы еще так шумел.
– Илья Иваныч, выспался?
– Ты мне зубы не заговаривай! Почему еще не уехал восвояси? – Илья слез с коня и своей тяжелой поступью направился ко мне. – Зачем ты в яму залез? Я вот сейчас тебя, как обещал, в землю по маковку забью! Так, стоять. Вот зачем ты себя закопал! Хитрец однако ж.
– А что поделать? С утра вот в этой яме. Лучше уж самому сюда залезть, чем быть забитым.
– Я тебя и вытащить могу, да рядом забить.
–  Не надо меня забивать, Илья Иваныч. Я над твоими словами подумал. У меня это, предложение есть. Ты бы нам у начальника своего ладью попросил. Мы и уплывем отсюда.
– Ладью? А с каких-таких вершков? Мне выгнать тебя велено, а не торги устраивать. Вылезай из ямы! – С этими словами богатырь топнул так, что я наполовину вылетел из своего убежища.
– Не вылезу! Ты мне ладью обещай, как земляк земляку.
– Наглеж!  – Илья еще раз топнул, пуще прежнего. Из ямы я вылетел высоко-высоко. Плохая ситуация. В таком случае остается только одно – свистеть.
Я как давай свистеть. Илюша схватил меня в полете, да сжимать начал. Так стиснул, что весь воздух из меня наружу. Свист получился настолько богатырским, что я сам сознание потерял.
Очнулся в полдень, когда солнышко припекать стало. Пытаюсь сообразить, что произошло. Тут подо мной земля затряслась.
– А ну слезай с меня! – Донеслось откуда-то снизу. Что поделать, с богатыря надо слезать.
– Илья Иваныч, и вас оглушило?
– И меня, Соловей, и меня. Вот это мы выдали вместе, да? Таким хоть целое войско глушить! –Илья смехом залился. Басистым, богатырским. Я посмотрел-посмотрел да сам давай хохотать.
– Я вот что… Ха-ха… Вот что думаю… Ха-ха… – Илья говорил сквозь слезы. – Ты, Соловей, давай к нам на службу. Будем… Ха-ха… Будем вместе работать. Ты будешь губы свои хитро сворачивать, а я из тебя воздух выпускать. Ха!
– Все ж ребра переломаете. Нет, Илья Иваныч, спасибо, конечно, но не подходит это для меня.
– Знаешь что, соловушка. А я тебе ладью достану! Ну и рассмешил же ты меня. Завтра и поплывешь!
Илья Иваныч не подвел, ладья оказалась великолепной! Не знаю, что он князю наговорил, но тот сам изволил нас провожать. Даже провизию приказал выдать. Только вот все сграбленное назад выпросил. Да и не жалко, с таким-то судном мы много добьемся.
– Ну что, матросы, веревки крепко держите? – Роль капитана мне сразу понравилась.
– Так точно, Соловушка, крепче некуда. Ветра вот только нету, нагоняй давай.
Я набрал полные легкие и как засвистел. Воздух вокруг закрутился, завертелся и прямо в парус! Ладья гладко пошла по воде.
– Я еще свидимся, земляк, еще свидимся! – Богатырский голос разносился над всем морем.
«Да, еще свидимся, земляк»  – подумал я.

Дракон и герои
У меня хорошее зрение. Слух тоже ничего, но этих двоих я все-таки сначала разглядел – маленькие фигурки на склоне, ведущей к пещере.
Я удивленно хмыкнул и решил подождать. Очередные охотники на драконов, мать их…
Склон был крутой, поднимались они медленно. Но уверенно. Даже усталость не останавливала. Я невольно восхитился – какая жажда верной смерти!
Шедший первым отсвечивал металлом доспехов, посылая во все стороны многочисленных солнечных зайчиков. Сзади плелся долговязый парень, типичная деревенщина – даже отсюда видать. Рыцарь с оруженосцем?
Чем ближе они подходили к пещере, тем большее недоумение вызывали. А когда удалось разглядеть их в деталях, я вообще впал в легкий ступор.
Рыцарь при ближайшем рассмотрении оказался девицей! Куда катится мир?! Какое падение нравов! Какое издевательство над традициями! Хорошо, хоть оруженосец оказался тем, кем и выглядел – неуклюжим сельским работником…
Я расположился удобнее и стал ждать.
Парочка растерянно затопталась перед входом в пещеру. Под их ногами захрустели бесчисленные кости неудачливых предшественников. Пора…
— Кто посмел нарушить мой покой?— донесся из пещеры громкий и грозный голос.
А девица – умничка! Быстро сообразила – отдала хлеборобу щит и толкнула парня вперед. Переживет его, однозначно. На пару минут.
Дракон выполз из темноты своего логова и, по-моему, тоже слегка опешил от увиденного.
Тут девица, видимо потеряв разум от испуга, кинулась на ящера, размахивая тяжелым мечом. Царствие небесное тебе, дщерь человеческая.
— Глупая девчонка!— прогремел дракон, небрежным движением могучей лапы отбросив ее в сторону. Ишь ты, разбирается в полах…
Юный селянин стоял перед ним, похожий на огородное пугало, сжимая в грязных руках ржавый меч. Красавец, честное слово. Да, любопытное зрелище, но слишком короткое.
— Глупый юнец! Решил, что можешь со мной сражаться? Твоей деревне мало смертей?— снова рявкнул ящер.
Так они знакомы?! Впрочем, на исход битвы это вряд ли повлияет.
Я наблюдал и любовался. Дракон – огромный, иссиня-черный – дохнул пламенем, но парнишка каким-то чудом умудрился весь уместиться за щитом и уцелеть. И даже помахать ржавой железкой. Впрочем, после удара о когтистую лапу ящера меч разлетелся на мелкие обломки.
Девица лежала без движения.
Хлебороб подхватил меч, выпавший из ее рук, и храбро бросился наутек. Дракон пустился следом, но не смог пролезть в узкий проход между скалами.
Отчаяние придает сил. С моего места было отлично видно, как мальчишка развернулся и чиркнул клинком по морде чудовища. И, что удивительно, умудрился нанести рану.
Дракон отпрянул, поднялся на задние лапы. И тут…
Это было невероятно. Невозможно. Нереально. Но – случилось.
Малец просто кинул меч в ящера. И тот вонзился в бронированную грудь, словно в масло. По рукоять. Я остолбенел.
— НЕТ! НЕТ! ГЛУПЕЦ!— заревел дракон. По его телу ослепительными трещинами зазмеились светящиеся молнии. Прогремел оглушительный взрыв. Теплая волна толкнула меня в грудь.
Опытные охотники на драконов знают – в груди ящера тускло мерцает кристалл, размером с ладонь взрослого человека. Благодаря нему дракон и обладает своими поражающими воображение способностями: бессмертие, мощь, умение летать, гипноз.
Прицепите корове крылья летучей мыши и столкните ее с высокого обрыва. Как думаете – полетит она или нет? А дракон при куда более внушительной комплекции летает! Благодаря кристаллу, в котором таится неведомая мощь. И если разбить этот загадочный артефакт, высвобождается  чудовищной силы энергия. Вот только попасть точно в него редко кому удается.
А этот – с немытой рожей – попал!
Над площадкой перед пещерой тихо плавали хлопья пепла. Словно первый снег, только серого цвета.
Девица очнулась, кое-как поднялась, огляделась, растерянно хлопая глазами. Вскоре из расщелины выполз селянин.
— Ты победил?— удивленно прошептала она.
— Победил,— неуверенно ответил он.
Победил…
Победил?!
Это я должен был победить дракона! Я – рыцарь в десятом поколении, лорд, сэр и даже пэр! Это меня фактически с пеленок готовили к подвигу! Это я знаю практически всё о драконах – их повадки, уязвимые места, привычки и особенности!
Я две недели добирался от своего замка до этой проклятой пещеры, чтобы сразиться с драконом. Я вооружен и экипирован специально для битвы с ним – битвы, которая уже не состоится.
Что я скажу по возвращении своим друзьям и недругам? Что меня опередил чумазый свинопас? Позор на всю мою семью! Позор, который не забудут никогда. Сколько поколений моих потомков проклянет меня за это?
Решение пришло как озарение. Я встал. Девица и парень стояли внизу подо мной. Кроме нас троих, больше здесь никого не было. Вот и хорошо…
Тихо щелкнули предохранители моего антидраконовского арбалета. Разработанный испанскими оружейниками специально для охоты на монстра, он мог выпустить два болта, как одновременно, так и по очереди. Для этого случая лучше не придумаешь.
Черный наконечник болта скрывал сложный механизм, превращающий острие после попадания в подобие раскрытого трилистника. Никаких шансов на выживание.
Я вскинул арбалет, прицелился и выстрелил в спину проклятому свинопасу. Поднял оружие на сантиметр и снова нажал на спуск.
Вот так…
Конечно, сейчас придется поработать самому – сбросить трупы в дальнюю расселину, присыпать камнями и другим мусором. Никому и в голову не придет искать их там. Потом перезарядить арбалет и выстрелить в череп дракона, почему-то уцелевший после взрыва кристалла. И только потом – гордо протрубить в рыцарский рог, оповестив окрестности и ожидающих на безопасном расстоянии слуг о моей славной победе…