...

Все или Ничего
Саня Нестеренко

    Трава щекотала оголенные ноги Крола. С каждым шагом по каменистой почве боль в ступнях усиливалась. Становилось трудно передвигаться. Бережно отломанный у древа «Суури Сотури» – легенды гласят, что именно из этого древа себе вырезал копье Великий Воин – сук служил юну клана «Бурые Ежи» опорой. Но, даже с ним, парень передвигался слишком медленно.
    «Интересно, старейшины мне одному превысили дозу сонного яда?» – задумался Крол и прислонился к скрученному в причудливой форме корню дерева. Парень смело мог перевести дух: ведь многочисленные корни давали ему защищенный оплот. «Теперь нужно понять: где я», – прошептал Крол, усердно разминая «спящие» ноги: «Нет, сначала раздобыть Живокорень, иначе я и дня не протяну. А всему виной будут проклятые старейшины с их парализующими дротиками!». Крол раздавил палкой проползающего по стволу безобидного жука величиной с шада-младенца и смазал добытой субстанцией стопы, дабы смягчить боль.
    Долго искать Живокорень не пришлось — заветное растение встретилось в тридцати шагах от «Суури Сотури». Через пять минут после рассасывания корней происходит резкое стимулирование всего организма, своего рода адреналин. Крол все это знал, он всегда старался запомнить, как можно больше информации, которую рассказывали старшие – пады, воины, старейшины. «Где Живокорень, там Лоза», припомнил юн: «Из нее я сделаю крепкий канат, чтобы забраться на древо, и, наконец, определиться с местностью». Плетение каната из Лозы – дело нехитрое, но, чтобы избавиться от шипов, придется попотеть. «Зато теперь я смогу заострить копье!» – ликовал Крол, невзирая на кровоточащие порезы на ладонях. Шипы Лозы способны рассечь дерево и даже панцирь мертвого талпида – на живом еще никто не проверял. Поднявшийся ветер усложнил ситуацию, поскольку весь лес пришел в движение. Любое шевеление отдавалось учащением пульса, и Живокорень тут не причем. Парень отслеживал движение вторым зрением: до сего момента прозрачные волны лишь исходили с крон деревьев к корням, но теперь волны наплывали отовсюду. И за какой из них последует угроза – неизвестно.
    Влезть на дерево не составит особого труда: главное добраться до ветвей, с чем и поможет плетеный канат. Первая попытка провалилась – сук, на который Крол забросил узел, обломался под тяжестью веса парня. Второй раз оказался удачнее: юн забросил канат вместе с палкой – та застряла в ветвях, обеспечивая надежность для подъема. Раскинувшийся пейзаж завораживал своими красотами: бескрайнее зеленое из высоких деревьев море, в которое окунается горящий бубен Великого Воина – Солнце. «День идет на убыль – это плохо», – опечалился Крол и присел на ветвь: «Скоро ночь. Старейшины всегда остерегали от ночных похождений. Ночь – это время, когда охотник становится добычей. Лишь Воины способны себя защитить. Есть хочется… Надо раздобыть пищи и, желательно, место для ночлега. Думаю, соседнее дерево сгодится, у этого что-то ветви хрустят!».
    Первый день испытания ушел впустую: Крол не обнаружил достойного противника. «Четырехлапые Прагуны – мне не враг!» – размышлял парень: «Старейшины не оценят ни шкуру, ни когти этих глупых созданий». Юн, как и хотел, расположился в кроне соседнего дерева. Правда, сначала пришлось прогнать с насиженных мест Прагунов. Бесхвостые обезьяны с короткой вьющейся шерстью бирюзового цвета. Самцы примечательны более темным окрасом. Обычно селятся в кронах деревьев, ближе к пище, по пять-шесть особей. Но, даже в таком количестве отпора дать не в силах. При малейшей угрозе бросаются в бегство, в редких случаях самцы все же атакуют нападающего. Будь они агрессивнее, то своими четырехпалыми конечностями раздробили всему населению кланов черепа, поскольку плод «Суури Сотури», который об камень не разбить, разламывают на куски. На ветвях шад раздобыл спелые плоды – округлые фиолетовые ягоды размером с кулак обладали сочной и сытной мякотью. По правую руку от Крола лежало остро наточенное копье, которое в его умелых руках превращалось в орудие смерти. Каждый шад-воин обязан владеть копьем, как своими пальцами. А каждый оставленный в клане мальчик – стать воином.
    Внизу раздался треск сломанной ветки. Крол схватил копье и осторожно выглянул из-за ветвей. У подножья деревьев с нелепо изогнутым копьем ступал шад. Крол узнал незваного гостя – это его соплеменник Маол. Он тоже юн, и так же, в одно время с Кролом, должен был проходить испытание. «Надо позвать его: вместе мы сможем одолеть Сифонаптера! И вернуться к Старейшинам с ценными трофеями», – обдумывал парень. Но в гениальный алгоритм плана медленно вмешивался Остроклык. Эта тварь, в метр высотой, перемещалась вслед за Маолом на четырех лапах с острыми, как шипы Лозы, когтями. Элегантная кошачья походка и темно-зеленый окрас делали ее не заметным. Однако, второе зрение Крола улавливало движение волн там, где находился хищник. Он бесшумно крался за жертвой, изредка скаля клыки. Его длинный, в два метра, хвост плелся по земле и не задевал ни одной веточки. Остроклык – идеальный хищник. Его цель, в виде Маола, двигалась спиной и не могла себя защитить. «Старейшины учили защищать родных даже, когда тебе может грозить смерть», – констатировал Крол: «Кричать нельзя, иначе зверь немедля бросится на него, тогда шансов на спасение нет». Остроклык будучи демаскированный атакует все находящееся в поле зрения.
    По свисающим с ветвей лианам Крол осторожно перелезал с одного дерева на другое более низкое, тем самым приближаясь к зверю. Соплеменник и не подозревал, что за спиной к прыжку готовится метровая тварь. Но первым прыжок осуществил Крол. Парень с ближайшего дерева налетел на Остроклыка, вонзая копье в огромную тушу. От боли зверь огласил лес рыком и сбросил юна, что тот ударился спиной о ствол дерева. Маол обернулся на шум и в ужасе наблюдал за происходящим.
    – Маол! – закричал Крол. – Помоги мне!
    Маол не понимал, что от него требуют. Остроклык попытался вынуть предмет, что причинял адскую боль, но повернуть морду на пол оборота и ухватить копье зверь не мог. Тварь хромала на переднюю правую лапу, поскольку копье глубоко вошло в правую лопатку. Встать для атаки оказалось затруднительным. Зверь рычал, брюзжал слюной и угрожал парой длинных клыков – делал все, чтобы навести ужас и страх на добычу. Но шад не желал ей становиться. Парень до крови сжимал шип от Лозы и пытался подняться. Спиной юн ткнулся во что-то острое – обломанный сук. Маол все-таки пришел в себя и помчался на помощь. Но поздно: тварь все-таки поднялась и рванула на Крола. Прыжок…
    В последний миг парень ринулся на встречу, распарывая Остроклыку брюхо. А зверь наткнулся мордой на сухую ветвь.
    – Крол! Ты, ты жив? – поинтересовался подошедший Маол.
    – Агрх, – доносся звук из кустов Лозы. – Маол, я здесь. А-а. Моя нога, м-м.
    – Зря ты с дерева слетел. Я и сам бы справился! – бросил шад и пнул труп.
    – Зря? Не заметь я его, он бы тебя сожрал!
    – С чего ты взял? Я прекрасно видел, что эта тварь за мной крадется. И если не твоя выходка, я уже бы нес в селение череп Остроклыка! А теперь, что? Одни гла... Кстати, – Маол направился к трупу зверя. – Глаза хоть сохранились?
    – Постой! Помоги встать. И одолжи копье, я на него обопрусь.
    По лицу Маола явно читалась некая неприязнь к Кролу, даже отвращение. Хотя по какой причине, ведь все мужчины клана, кроме старейшин, равноправны. Им с рождения прививают единство: брат за брата и никак иначе. Маол небрежно подхватил Крола и поставил на ноги. Копьем юн поделился, но взамен взял орудие, поразившее Остроклыка. Мотивировал парень тем, что в данный момент он единственный, кто способен их защищать.
    – Я заберу глаза и клыки, – констатировал Крол. – А ты бери когти и хвост. Желаешь снять шкуру – пожалуйста, я подожду. Но торопись: уже темнеет.
    – Что? Но это мой зверь! Он на меня охотился! – возразил Маол. – Глаза и когти бери себе, но клыки мои!
    – Убил его я, – заявил Крол. – И мне решать, кто и какой трофей себе возьмет. Не нравится – все заберу! А ты волен идти охотиться дальше, я тебя не держу.
    – Ладно, ладно, – залепетал Маол. – Я согласен. Где-то тут твой шип валялся...
    Не один час юны потратили для снятия трофеев. Делали они это, молча, каждый себе на уме. Труднее всего давалась шкура: сумерки давали о себе знать, да и шипы не особо годны для такого дела.
    Когда стало совсем темно, и лишь фосфоресцирующие стволы «Суури Сотури» освещали дорогу, шады искали место для ночлега. Поскольку нога Крола не перестала болеть — прочим иначе быть не могло, как показало время, у него внутренний перелом — на дерево влезть он не мог.
    – Раненый в строю – смерть в бою, – прошептал шедший сзади Маол.
    – Что говоришь? – не понял Крол.
    – Давай, говорю, я добычу понесу, – затараторил юн. – Ты, наверно, устал?!
    – Нет. Ты вокруг смотри. Защищать нас, если что, тебе. В какой стороне селение, ты не определял?
    – Не представилось возможности, – буркнул шад и снова проронил. – Слабое звено – «Черной тенью» сопровождено!
    Изнемогая от боли, Крол по истечении часа рухнул под могучим стволом, искрящим лазурным светом. Шад вытянул ногу и сообщил, что дальше идти не в силах. По лианам промчались пятеро Прагунов и спрятались в ветвях над парнями.
    – Маол, дай мне копье и ложись: я покараулю до первых звезд, – сказал Крол и, развернув шкуру, стал разглядывать трофеи.
    – Кто себя не может защитить – ближнему способен навредить! – юн поднял копье и двинулся на соплеменника.
    – Что ты там все бормочешь? – Крол поднял взор. – Э! Ты чего?
    – Умри-и! – завопил Маол и воткнул копье в шада. – Это моя добыча! Вся!
    Надрывной голос юна спугнул семейство Прагунов. Четыре особи умчались прочь, но та, что крупнее, набросилась на шада. Потеряв равновесие, юн упал, тварь кусала лицо и царапала тело. Прагун задними лапами вцепился Маолу в горло, а передними сдавливал голову. Юн отчаянно шарил руками в поиске камня, но тщетно. Раздался хруст – череп не выдержал давления…
    Спустя сутки хромой израненный Крол добрался до своей деревни. В лесу, когда Маол наносил удар, он опомнился и в последнюю секунду перенаправил копье, которое после лишь расцарапало бок. Однако, накал ситуации, да предательство ближнего сыграли на организме парня злую шутку: всплеск адреналина привел к клинической смерти. Но для юного шада это был всего лишь сон. В селение он вошел облаченный в шкуру Остроклыка, а клыки и когти висели на поясе из Лозы. Крол достойно стал Падом. Про предательство Маола пад не обронил ни слова.

    «Защищай ближнего даже, когда смерть грозит –
    единство духа врага волей и стремленьем сразит!» –
    Древняя шадская мудрость.

Даже не знаю, что написать. Всё банально... Земля пухом!

Земля пухом.

Илья переслал мне два стихотворения Саши.

***
Снова по Зоне брожу я,
Бросая пред собою болты.
Вот карусель, резвясь и ликуя,
Разрывает мой болт на куски.
Вот гайка, попавши в трамплин,
С визгом провизжала над ухом.
Бреду я всё дальше один,
И никто мне в этом мире не нужен...
Верный "калаш" висит на плече,
Не давши ни разу осечки.
Знали бы вы сколько трусов уже
Выпало на мои профонившие плечи.
Но на них не жаловался я,
Люди характером разные.
Даже трусы бывают иногда
Смелее, чем матёрые сталкеры...
Ботинки в почве оставляют свой след
Под тяжестью непосильной ноши.
А я сочиняю весь этот бред,
Чтобы добраться к бару до ночи.
Лямки натёрли плечи изрядно,
Ломит спина и ноги гудят.
Сейчас доберусь, и станет наглядно
Кто любит Зону неспешно топтать...
В баре всё просто:
Сдал хабар, а деньги забрал.
Многие в хлам напиваются злостно,
А я с детства капли даже не брал.
Сейчас поедим, передохнём и поспим,
А завтра всё мы опять повторим.
И стихи про Зону напишет кто-то получше,
Чем я с автоматом и блокнотом в руке.
***

В Одиночку

Солнце поднялось над Зоною снова,
И путники в ходку свою собрались.
Для многих дорога эта не нова,
Шагай спокойно и не боись.
Многие считают, что это место опасно.
Но опасно оно только для тех,
Кто друга своего подставляет напрасно,
Желая, спастись без лишних "потех".
Кто, как крыса бежит с тонущего судна,
Спасая жалкую шкуру свою.
Кто, как шакал поддакивает нудно
В такт жлобу — своему главарю.
Только такие мрази в Зоне,
Сберегая жалкую тушку свою.
Никогда не оставляют в споре
Жизнь тебе за добычу твою.
Они не умеют там выживать,
Под натиском злобных мутантов.
И им на тебя, увы, наплевать,
Что ты выжил из отряда остатков...
Эй, мародёр, остановись!
Хватит убивать людей понапрасну!
Вспомни хотя бы ту прошлую жизнь,
Где ты не был подобен мутанту!
„Хабар или Жизнь?” — нет здесь такого закона.
Никто права не имеет нас убивать!
Сталкер, знай — это суровая Зона.
И тебе придётся себя защищать.
Защищать не от радиационных полей,
Даже не от мест аномальных.
А от жадных до смерти людей,
В общем уродов моральных!..
Солнце скрылось за Зоною снова,
И путники с ходки тяжелой брелись.
Для многих дорога была та не нова,
Шагай спокойно и не боись.
Многие считают, что это место опасно.
Но опасно оно только для тех,
Кто дорогой своей считает напрасно,
Жизнь мародёра за счёт жизней чужих.
***
© Саша Нестеренко