*****
    — А в Подмосковье... тьфу ты — под Лиманском!.. — водюцца лещи... — перевирая и немузыкально бубнил под нос Дед, производя фумигацию всего тоннеля при помощи особо вонючей козьей ножки. — ...Бур-бур-бур-бур-бур... — и вдруг уставился неожиданно трезвыми глазами на своего помощника: — Так что, Старшой, говоришь, Лесник уже рыбалку открыл?
— Открыл, еще месяц назад, и нас приглашает! — закивал в ответ бюрер. — Я тебе про это уже сколько раз говорил! — и досадливо махнул своей лапищей.

    ... Ланочка сидела неподалёку от входа в тоннель и, недобро чему-то усмехаясь, поглаживала появившийся после похода в Темную Долину черный полиэтиленовый мешок. Рядом с мешком зачем-то валялись толстые резиновые перчатки.
Услышав разговор, Графиня встрепенулась:
— А как же рыбу с Припяти можно есть? Она ведь радиоактивная?
— Дык Лесник давно прохвилактику разработал: одна рыбина, одна бутылка водки — и не хворайте! — важно ответствовал Дед. — Да и разве в рыбалке это главное? Рыбалка — оно энто... отдых в первую очередь... Помнишь, как там дальше?

Макар вновь загундосил:

— Укрепляют наши нервы
Воздух средней полосы,
И картошка, и консервы,
И два круга колбасы...

    Круживший возле мертвецки пьяного тела Сына Меченного Излом услышал знакомое слово и вдруг выбросил из-под плаща руку:
— Дай колбаски! Колбаски дай!
Дед уважительно посмотрел на его конечность и изрёк:
— Тебе, мил чел... э-э-э... короче, тебе мы подсачек дадим. Что ж такому дару зазря пропадать?
Потом подумал и заморгал жалобливо Ланочке:
— А ты, дочка, лучше к Еноту сходи, попроси, что он мух наловил... Тебе он, чай, не откажет. Иди, милая, на тебя надёжа таперича, а я пока с ВасБураном потолкую...

   Уже выходя из тоннеля, Ланочка услышала тихий дедов козлиный тенорок и в ответ по-южному горячее:
— Да у меня, генацвале, знаешь, сколько было уже ночных вылетов-шмылетов? Ни у кого столько дневных не было! А ты знаешь, как я по приборам иду? Это песня, как я по ним иду! — Вдруг ВасБуран завопил: — Та-а-я, та-а-а-я! Та-та-та-я!!! — поперхнувшись на особо высокой ноте, продолжил с жаром: — Меня, биджо, сам Данелия консультантом на продолжение "Мимины" звал! А ты спрашиваешь, успеем ли к утру! Абижаешь, дорогой! Собирай народ, грузись — и полетели! Сациви будем кушать, киндзмараули пить будем!..

*****

    Абракадабр оцепенело уставился на чуть пониже Ланочкиной шеи сальными глазками.
— Абрушка, миленький, ну как ты не понимаешь? На рыбалку нужна наживка... — пояснила Её Светлость.
Енот молчал и лишь судорожно сглатывал слюну.
И тогда Графиня прибегла к последнему средству:
— Короче, будут мухи, я тебе еще один значок подарю.
— С поцелуем? — дрожащим голоском поинтересовался Енот.
— С сестринским! — великодушно пообещала Графиня.
Абр радостно заулыбался и ломанулся в сторону вагончика...

*****

    ... Возле Деда постепенно собирались жаждущие порыбачить.

    Дон Ренсон вроде как и зубрил что-то из талмуда под названием "Все Честно Слизженые Ответы по  Всем Долбаным ЕГЭ и Конспекты ИГЭ", но и он выбирал из англицкого лексикона почему-то "фишш", да "флоут", да "хук"...

   Неумейка всполошился:
— А снасти где брать будем?
— Ну, спиннинг нам Ник из руки вырастит... — успокоил Борода. — Сделаешь, братка?
Т-1000 кивнул и вмиг превратил свою правую верхнюю конечность в нечто легко-раздвижное, с катушкой снизу и блестящей наклейкой "Daiwa".
— А вот поплавки... — и Дед задумчиво посмотрел в сторону Витальки Алибабаича.
— Не даст, жмотяра! — уверенно возразил НикНик.

    Макар, кряхтя, нагнулся, подобрал пузырёк с надписью "клофелин", валявшийся рядом с Дитём Зоны, подкинул в воздух флакончик пару раз, скривился, покачал головой:
— Не, мы пойдем проверенным способом!
Дед отбросил химию и достал из сидора пару бутылок с брагой.

Старшой вздохнул:
— Опять мне идти?..
— Ну, можешь Ланочку попросить помогнуть, если она с Абром уже разобралась, — посоветовал Макар. — Только осторожней будь, а то пайка все тут лишимся.

*****

   Виталька Алибабаевич, в неизменных разбитых очочках, деловито перебирал бутылки в своей тележке.

    Ланочка решила всё-таки вначале попробовать по-хорошему.
  — Алибабаич, а у тебя иголки ненужной нет?
Дикобраз, не отрываясь от сортировки тары, пробормотал:
— Это как-так ненужной?
— Ну, типа зуба молочного. Знаешь, шатается такой, вырвать его просит...
— Не, от ненужных мы во время линьки избавляемся. Сейчас все нужные остались. А ты это к чему?
— Да так... Алибабаич, а тебя линька уже прошла?
— Угу!
Старшой обреченно переспросил:
— Совсем-совсем закончилась?
Виталька, переставляя бутылки по цвету и что-то черкая в своем блокнотике, философски заметил:
— Ну дык епть! Весной линяем, а щас лето. Значится, совсем и закончилась.
— Плохо... — вздохнул Старшой. — А ты это, спать скоро будешь ложиться?
— А вам это зачем? — Виталька с подозрением уставился на бюрера и Графиню.
— Ну... Просто Дед тебе пару бутылок бражки на сон грядущий передал, чтоб крепче спалось и комары не задалбывали, — пошел ва-банк бюрер.
— Дед молодец! — облизнулся Алибабаич. — Он о друзьях не забывает! Не то что некоторые... Давай подарок сюда!
Старшой протянул презент, еще немного потоптался смущенно и контрольно поинтересовался:
— Так что, у тебя точно нигде не завалялось иголки-другой?
— Да чего ты ко мне привязался? Говорю нет — значит нет! Еще вопросы? Если нет, спокойной ночи! — и Виталька, выдернув пробку-початок из бутылки с бражкой, жадно присосался к содержимому. За пару-тройку основательных глотков осушил первую пол-литру и тут же распечатав вторую, пробурчал: — Ходют тут всякие, от дел отвлекают, понимаешь... — и затянул привычно: — Ой, мороз-мороз!..
— Ага, спокойной... Замораживайся давай поскорее... — как-то недобро усмехнулся Старшой, почему-то подмигнул Дикобразу и переглянулся с Ланочкой...

    ... После второй бутылки Алибабаича потянуло в сон. Он забрался в свою коляску, обнял любимые бутылки и закрыл глаза. И уже проваливаясь в забытье, Виталька услышал, как Дед кому-то обещал по ПДА: — "Ну, всё! На рассвете и двинем!"
Алибабаич хотел было поинтересоваться куда именно "двинем", но язык напрочь отказывался ворочаться.
    Рядом с ним зашептались голоса Ланочки и Старшого: "Ну что, спит? — Вроде как! — Ты пустотелые выбирай! — А как я пойму, какие пустотелые? — Ладно, дергай подряд, потом разберемся! Вот тут погуще будут, глядишь, и не заметит...".
   Дикобраз почувствовал боль в области хвоста, решил возмутиться, но тут наконец пришел Морфей и забрал его в свои ласковые объятия...

Примечание от автора
Ввиду обстоятельств непреодолимой силы (рыбалка/etc), Дед Макар не смог описать в дневнике этот день, поэтому ниже приведена реконструкция событий от иных участников сих славных деяний.

Рассказ Учителя Дикобраза Витальки Алибабаевича и выложен здесь с его согласия и благословения . Все права на эту часть произведения принадлежат вышеуказанному лицу.

    — Да где-ж этот Старшой? — дед Макар сидел на пенечке и раскуривал уже третью козью ножку. — Рассвет скоро — самый клев... Буран, ты заправился?
— Под... Ик!... завязку!
— Да вон он идет! — Ланочка показала пальцем на появившегося Старшого с большим мешком за плечами, но все почему-то посмотрели не на Старшего, а на Ланочкин пальчик.
— Ну наконец-то... Все готовы? Грузимся! Буран, открывай воротА. — Дед поднялся с пенька, затушил козью ножку о каблук своего кирзача и спрятал бычок в карман. — Ну! С Богом! — и первый вошел в самолет.
Следом потянулись все остальные. Последней вошла Ланочка толкавшая перед собой коляску со спящим Дикобразом тихо напевая:
— Баю-баюшки-баю...

*****

— Здесь рыбы нет! — заключил Енот, сидевший на берегу в обнимку с банкой с мухами.
— Как нет? Должна быть! — Дед Макар в очередной раз достал из воды удочку, внимательно осмотрел наживку и закинул удочку обратно.
— Плюнуть надо было на... — начал было Абр. Неумейка набрал в рот побольше слюней и смачно плюнул в воду почти попав в поплавок. — ... на наживку, — закончил предложение Енот.
— НикНик, а у тебя как? — Макар повернулся к Т1000-му.
Но Никник так увлекся своим занятием, забрасывая и вновь вытягивая свой спиннинг, выращенный из руки, что не обратил на деда никакого внимания.
— Я же говорю, нет тут рыбы, — Енот поднялся и положил банку на землю. — Скоро приду.
Он взял свой рюкзак, отошел на некоторое расстояние, достал из рюкзака несколько пар трусов и принялся макать их в воду.
— Чего это он? — спросил Неумейка у Макара.
— Полошчет.
— А зачем?
— Дык... Полоскун потому что. Ноблес оближ, кхе-кхе, как грится...

    Ланочка сидела у костра возле давно снятого с огня котелка и с грустью наблюдала за процессом рыбной ловли. Она тяжело вздохнула, пошарилась в своем рюкзаке, достала банку консервов "Минтай в масле" и положила ее рядом с собой. Открывать, правда, не стала, пробормотав:
— Так... На всякий случай.

    Со стороны коляски послышался негромкий звеньк бутылок и оттуда высунулась мордочка Дикобраза.
— А что это за?.. А как я тут?.. А где это мы?..
— Бабаич, айда рыбу ловить! — позвал Дед.
— Ща! — Бабаич вновь скрылся в недрах коляски.
Послышался звук открываемой бутылки, затем бульканье явно наливаемого в стакан чего-то жидкого и, наконец, шепчущий голос Дикобраза:
— Ну! За здоровье!
Бабаич снова высунулся из коляски:
— Быва-а-али дни весе-е-елые!..
— Чего орешь! — крикнул Дед. — Всю рыбу распугаешь! Иди сюда, присоединяйся.

    Дикобраз выбрался из коляски, подошел к рыбачкам, заглянул через плечо Ренсона в книгу, которую тот читал периодически восклицая "Ух ты!", "Ну надо же, а я и не знал!", " Вот это да!", пожал плечами и посмотрел на поплавок.
— А... — начал было он, показывая на поплавок пальцем, но Дед его перебил:
— Все-таки хорошие поплавки нам Лесник подогнал! — и  Макар заговорщически заморгал глазками братству.
Все наперебой, но дружно, начали ему поддакивать:
— Ага!
— Классные!
— Изюмительные!

    Бабаич еще раз подозрительно покосился на поплавок и тут заметил Енота. Лицо его расплылось в улыбке, он потер руки и в голове его родился коварный план. Правда, что это был за план, никто так и не узнал, потому как вдруг раздался страшный грохот железа. Все обернулись к НикНику, от которого из воды торчали только ноги.
— Утомился, бедняга, — вздохнул Дед.
— Бензин кончился, — предположил Неумейка.
— Какой бензин? Он у нас на чистом спирту работает. Бабаич, у тебя там...
— Нету!
— ... спирт еще не остался? Что значит "нету"? А ну, тащи! Не вишь — человеку плохо.

    Дикобраз поперся к своей коляске, а остальные выволокли из воды НикНика, который все еще продолжал делать взмахи своей рукой-спиннингом.

    — Бабаич! Ну где ты там?
— Да иду я, иду!
Дикобраз, крепко прижимая бутылку со спиртом к груди, подошел к собравшимся возле Т1000-го.
— Давай сюда! — дед Макар ухватился за горлышко бутылки и дернул ее.
Но Дикобраз не отпускал. Дед дернул сильнее, потом еще сильнее и наконец вырвал бутылку из рук. Он открыл бутылку и вылил ее содержимое в рот Терминатору.
— Ну? — Енот вопросительно посмотрел на деда.
— Подождать надо. Пока растечетси.

    Ланочка, наблюдавшая всю эту картину, опять тяжело вздохнула и достала консервный нож...

Дон Ренсон (также с иво разрешения и благословения. Опять же, все права на эту часть произведения принадлежат вышеуказанному лицу.)

    Пока Ланочка доставала нож, Ренсон, не выдержав, дрожащими захлопнул книгу, прищемив себе нос.
    Приглушенно раздалось что-то про «факин эдьюкейшон систем». Ренсон вскочил и с криком «Something is rotten in the state of Denmark!» зашвырнул книгу куда подальше.
    Вместилище знаний, порадовав зрителей следованием законам физики (что довольно редко для движка X-Ray) мягко и благополучно приземлилась на голову Нику и, спружинив, хлопнулась на середину реки. Где и осталась плавать на поверхности, подтвердив модифицированный и одобренный ГОСТом постулат, что одни рукописи не горят, а другие – не тонут.
    В воцарившейся тишине послышалось:
— Oh, shit!..

Док Серж (с его... короче, см. выше)

     — Oh, shit!..
Из воды показалась недовольное лицо Дока Сержа, получившего в аккурат по макушке энным трудом неизвестного писателя.
— Что за хрень мне тут по башке тюкнула? — Док вылез из воды и пробурчал: — Ланочка, милая! Ну кто ж так делает? Наш пушистый зайчик всё дело испортил! Кто же на рыбалку с собой рыбу берет? Плохая примета! Так что, мужики, закругляйтесь, пойдем за грибочками. Я тут такое место нашел — обалдеть! — самые правильные грибочки, почище питерских будут!
— А за грибочки... того? — предложил Макар. — Кстати, Док, привет!..

... Однажды в студеную зимнюю пору
Сижу за решеткой в темнице сырой.
Гляжу – поднимается медленно в гору
Вскормленный в неволе орел молодой.
И шествуя важно, в молчании чинном
Мой грустный товарищ, махая крылом,
В больших сапогах, в полушубке овчинном
Кровавую пищу клюет под окном...

<микс>

    Накануне никуда не вышли – Геродотыч умудрился превратить опохмел в пьянку, длившуюся почти до утра, Док помогал как мог, Хорус с пивом не отставал от компании – короче…
… Короче, не вышли и днем – и Старшой злился на Геродотыча, на себя, на свою лень – и в то же время глубоко в мозгах ворочался червячок бунта: – «Да что я ему, слуга какой-то? Обойдется Макар пару дней без меня, сильнее не облысеет…»
И вообще, должен же быть у человека, даже если он бюрер, хоть раз в году выходной?

*****

    Свечерело.
Компания почти в том же составе, только Док отсутствовал – набрал всё-таки грибов и ушел к Леснику учиться его рецепту (да и крепкое пойло закончилось, а пиво сегодня что-то тяжко ему шло – а у Лесника, как известно, «Компасовка» не переводилась...), лежала на прогревшейся за день земле. Каждый занимался делом по интересам.
Хорус забивал выпотрошенные бумажные гильзы "шайтан-травой" и складывал получившиеся белые остроносые патроны рядком один к одному в портсигар, не забывая отхлебывать пиво из банки.
Излом периодически доставал из-под плаща последнюю оставшуюся палку колбасы, обнюхивал под жадным Васькиным взглядом и вновь прятал обратно.
Геродотыч успокаивал Старшого:
– Да не расстраивайся ты так! Ну, сегодня не дошли, так завтра на Кордон попадём! Ничего с твоим Дедом не случится. Тем более что Енот и Дикобраз с ним! – посмотрел на еще более опечалившуюся морду Старшого, признал: – Хотя да, вот это я по моему зря сказал...

Вдруг над башней танка, рядом с аномалией, зажглась яркая точка, вспыхнула нестерпимо, до боли в глазах, преобразовалась в чёрную дыру и оттуда появились Сингулярность с Неумейкой.
– Привет, бродяги! – помахал рукой Синг и осведомился у попутчика: – Ну как, быстро прибыли? Понравилось?
Неумейка стоял с ошарашенным видом и только беззвучно шевелил губами.
Синг подмигнул ему:
– Ну вот, а ты спрашивал, почему на Буране рыбачить летали... мой способ путешествия с непривычки сильно на мозги влияет, обычно после этого как минимум два стакана засадить нужно. – Повернулся к компании:  – У вас лекарство есть?
Хорус кивнул, достал из-под головы и протянул Сингу пиво.
– А что посильнее?
Хорус вновь кивнул, достал папиросу, раскурил, приподнялся и всунул косяк Неумейке в рот. Неумейка инстинктивно вдохнул дым, закашлялся, но папиросу не выплюнул, а снова жадно затянулся. В глазах его потихоньку стало появляться хоть какое-то подобие проблесков мысли.

Синг тем временем говорил со своим учеником:
– Да вот, Герыч, решил вдруг товарища старого, ну и вас заодно, навестить, а Неумейка со мной напросился... Макара и компанию видел – прямо с их лагеря и стартовали, с ними всё в порядке, про вашу задержку знают, Лесник с ними связался,  – и уже Старшому: – Дед тебе папирос передал и сказал, чтоб ты не волновался. Он сегодня домой ночевать пойдёт, ибо печень уже не выдерживает нагрузки. Ну, вроде и всё... Теперь вы хвалитесь, что тут без меня было?

**********
– … А что ты долговцам читал, Геродотыч? – поинтересовался Синг.
– Мое любимое, Иссы,– ответил контролёр и процитировал:

«Тихо, тихо ползи,
улитка, по склону Фудзи,
вверх, до самых высот!»

– Да, красивое стихотворение... – согласился Сингулярность. Глаза его блеснули задорно:
– Ну, а если мы тут битву поэтов устроим?
Хорус быстро ответил:
– Я пас! Лучше в жюри и спонсором буду – призы раздавать, вот хотя бы пиво и травку... Ну что, Неумейка, слабо первому стих сочинить?
Отошедший уже от потрясений Неумейка допил вторую банку пива и ответил смущенно:
– Для стихов настроение нужно, настрой особый... Да и вообще, какой из меня поэт? Я так, Неумейка...
– Так самое оно сейчас настроение! Ты только посмотри, какое на удивление небо сегодня звёздное! – восхитился Хорус.
Неумейка посмотрел на Чумацький Шлях, просыпавшийся артемовской крупного помола из края в край горизонта и мечтательно произнес:
– А говорят, в нашей Галактике нашли огромаднейшее облако из спирта... интересно, правда или звиздят? – сглотнул набежавшую вдруг слюну и продолжил неуверенно: – Эх! Вот что я придумал по этому поводу:

«Быстро, быстро лети,
наш Синги, в бескрайний космос,
за очередной пол-литрой!»

И засмущался еще больше:
– Что, хреновастенько получилось? Ну, я же предупреждал, что я Неумейка...
– Да нет, нормально. От души! Держи за это поощрительный приз! – Хорус протянул Неумейке косячок.

– Синг, а правду говорят, что на луне заяц сидит? – поинтересовался Старшой.
– Это кто тебе такие басни рассказывает? – усмехнулся добродушно Сингулярность.
– Ланочка... – смущенно признался бюрер. – Говорит, он покровитель всего ихнего народа. Когда-нибудь он спустится вниз, на Землю, и тогда все кролики и зайцы будут жить вечно.
– Ну, если ей так хочется в это верить, не будем её разочаровывать... – пожал плечами Синг, принял папиросу от Неумейки и продолжил грустно: – К сожалению, на Луне только пыль да кратеры... Кстати, вот вам и экспромтик:

«... Вакуум, кратеры, пыль...
Хочется верить в зайца – но зря!
Из бесконечности в ноль
Видно, судьба моя!»

Всё, я отстрелялся, давайте награду и пусть теперь следующий...
Но, осознав, что переходящий приз как раз был у него, Синг затянулся и вопросительно посмотрел на Старшого:
– Ну, чего молчишь?
Старшой покраснел:
– Ну, у меня не совсем экспромт. Я так, пытался когда-то написать... Только нескладно получилось. Смеяться не будете? – вздохнул, решился:

«Кто скажет мне, кто сможет дать ответ
Зачем же в продолженье прочих бед
Однажды ты ушла в сырой рассвет
Оставив только легкий запах сигарет...»

– резко развернулся и, не дожидаясь рецензий, пошел к костру с котелком.
Геродотыч догнал его, прошептал на ухо:
– Ты это для Ксюхи написал?
Старшой кивнул.
– А чё, неплохо так вышло. Немного сопливо, правда. Ну, ничего. Посидишь, поправишь еще и можно ей посылать...
– Некому посылать... Закрыли тему, ладно? – Старшой налил себе чаю, закурил переданную Макаром "Беломорину". – Пошли, что ли, назад, к ребятам?

... Хорус тем временем пытал Излома:
– А ты чем блеснешь?
Излом радостно заулыбался:
– Колбаска!
Похлопал себя по плащу, продолжил:
– Запаска!
Посмотрел на Васькину морду и добавил:
– Отмазка...
– А что, в этом тоже что-то есть... – задумчиво произнёс Хорус и протянул Излому косяк. Излом отрицательно замотал головой, достал из-под полы ту самую "запаску" и быстро, пока Васька не успел опомниться, запихал её в рот.
Васька понял, что на этот раз здесь его ждёт облом и решил попытать удачу в литературном конкурсе.
– Мяу! – просто заявил Васька. – Мяу-мяу... – и выжидательно уставился на "Оболонь".
Возражать такому таланту никто не решился и потому молча налили пиво в блюдце.

– Эх, – вздохнул Геродотыч, – всё-таки хреновые из нас поэты... Шифу, ты не против, если ?..
Сингулярность кивнул головой, подождал, пока косячок по кругу подойдёт к нему, основательно затянулся и схлопнулся в точку. Через пару секунд на полянке вновь вспыхнула минисверхновая и Синг опять появился на поляне, уже с гитарой.
Геродотыч осторожно взял её в руки, зажмурился, будто что припоминая и тихо ударил по струнам:

« – ... Пели дождь и ручей всю ночь
Заунывную песнь свою.
А под утро ветер подул
И, наверно, вспугнул луну...»  *

*****

Все сидели и завороженно слушали песню старого китайского поэта, а где-то там, в бескрайней вышине, в своём Лунном Дворце Белый Лунный Заяц Юэ Ту в тени коричного дерева гуйхуа всё толок и толок в ступе снадобье бессмертия, и наплевать ему было на обнаруженное британскими учеными облако спирта, тем более что оно всё-таки оказалось в конце концов метиловым...

*****

*
"ЛОДКА"
Слова Су Ши
https://yadi.sk/d/iAh952fjdVbAJ