Maelihnon: Мучаюсь вопросом. Почему, сколько бы, мать их, резиночек для волос ты ни купил, через год не станет ни одной?
Я провела эксперимент, купила 50. Прошел год, осталось ДВЕ.
Где-то есть место, куда они с одиночными носками уходят умирать...

— А может просто они меняются парами. Ну, носки –  высокий парень зашёл в комнату, прочёл сообщение, улыбнулся и  легонько потрепал за мочку уха молодую женщину у компа,—  зачем так грустно?
— Меняются парами, ты думаешь это не так грустно?  Не все ведь  меняются, кто то остаётся без пары,— женщина повернула голову и без улыбки посмотрела ему в глаза.
«А сдала она за эти два года», — мелькнуло в голове молодого человека. Он выдержал взгляд, полный тоски и нагнувшись, поцеловал сидящую в щеку.
— Милая, я тебя снова прошу – жизнь не закончилась, а ты погребла себя в квартире как в склепе.  Мы можем усыновить ребёнка, можем подождать  — мало ли что сможет медицина через  пять – десять лет. Пойди хотя бы к психологу, нельзя же всё время сидеть за монитором.
— Пять лет,  десять…я вижу как ты смотришь на меня уже сейчас, зачем мне ждать пять или десять лет, что они изменят…Я почти всегда одна, тебе не до меня.
— Ты же знаешь, Мила, фирма  объявила  о выходе игры через пол-года, а там ещё пахать и пахать. Что,  мне уходить?  Я вбил в этот проект два года своего времени и сейчас, когда вот уже будет реальный результат, реальное бабло – мне уходить? Все торчат с утра до вечера, всем надоело. Ты не работаешь и не ищешь работу – что мне остаётся?
— Знаю я этих всех,— женщина закурила.
— У тебя уже полная пепельница, — мужчина подошёл к балконной двери и открыл её, — с твоим сердцем ты как специально себя гробишь. Сигареты, кофе, ночи за компом.
— А что мне слушать твой храп? Тебе же нет до меня дела! – женщина встала со стула подошла к двери и захлопнула её,— холодно! А что будет через пять лет? И кому они нужны эти пять лет – она заплакала, вытирая ладонью слёзы.
— Мужчина взял со стола пузырёк и стал капать в стакан с водой, запахло корвалолом.
— Не плачь, что мне мотаешь нервы, я что виноват в чём-то? Прихожу уставший, еле ноги тяну, ты со своими слезами – потерпи немного, сдадим проект – поедем в Испанию, как мечтали, ну перестань.
Женщина взяла стакан и стала пить,всхлипывая.
— И прошу тебя, дорогая, уйди ты из этой игры, она же тебя в депрессию вгоняет, зачем тебе эта готическая жуть.
— Ну это же твоя жуть. Знакомлюсь с твоим внутренним миром. Много интересного…
— Причём здесь мой внутренний мир. Был сюжет, заказ. И не один я делал…
— Знаю, красотка ваша тоже в авторах указана. Она похожа на героиню, правда?
— Перестань, Мила, успокойся пожалуйста, ладно мне пора. Обед заканчивается Я принёс котлеты. По-киевски. Разогрей не ешь холодные,— мужчина поцеловал безучастно сидевшую жену и вышел из комнаты.

     Женщина подошла к бару налила себе из гранёной бутылки треть фужера коньяку и, подойдя к компу щёлкнула иконку. На экране появилась название и заставка игры – окровавленные руны на фоне готического замка и огромной луны.

    Молодой человек вышел из подъезда, сел. В машину и выехал со двора на проспект.
       До фирмы ему было семь минут езды. В обеденный перерыв многие ездили домой на домашние борщи, хотя в здании, где фирма занимала два этажа была и столовая в которой готовили вполне сносно, что он оценил в полной мере, когда жена постепенно перестала готовить да и вообще интересоваться домом.

     У входа он встретился с Ларисой. Последнее время их случайные встречи, не связанные с работой участились. И это не было ему неприятно.

— Как, отобедал, Марк? Что было подано на последнее? – лучащиеся глаза Ларисы смотрели на него с насмешкой и вызовом.
— Действительно, похожа, права жена, — подумал Марк, оглядывая пышную копну чёрных волос и статную фигуру  девушки.
— На десерт как всегда – зомби и вурдалаки, — невесело пошутил Марк.
— На каком же мы уровне?
— Уже в Мёртвом городе.
— О! Так скоро дойдём до подземного кладбища.
— Я её просил туда не заглядывать – с её сердцем по таким местам шляться ни к чему. Возьму как нибудь и сотру всё нафиг. Два года из ступора не выходит. А с игрухой этой депресняки не прекращаются. Вот сейчас – началось вроде с шутки – с носков и резиночек, а закончилось как всегда.

   Марк рассказывал  Ларисе о своём разговоре с Милой, она внимательно слушала, блестя своими завораживающими глазами и он чувствовал, как тоска, сжимающая сердце, понемногу рассеивается.

— Кстати, Марк, Лариса придвинулась ближе и, дразня духами, поправила ему воротничок сорочки, — шеф вчера вечером, ну сам понимаешь, намекнул что знает, кто сливает инфу мододелам.

— Неужели он думает на тебя? – Марк в притворном ужасе округлил глаза.
— Нет, — засмеялась Лариса, на меня он почему-то не думает, больше слюни пускает.
— Да и зачем это мне – промяукала она, — нас и тут неплохо кормят!
— Вах! Зачем нам мододелы,— Марк поднял палец в грузинском жесте. Мы сами — сами лючи мододелы!

     Молодые люди, весело смеясь зашли через стеклянные двери в офис.

     Прошёл месяц. Отношения в семье Марка и Милы не стали лучше. Мила стремительно худела и уже наливала себе пол-фужера коньяка. Марк всё чаще пропадал на работе. И, вдобавок, у него начались командировки. На три, четыре дня – нужно было решать проблемы подготовки к выпуску первого тиража дисков.

     Из командировок он возвращался полный сил и оптимизма с радостными новостями. Был предупредителен и внимателен к жене и казалось совсем не замечал неудобств быта – а Мила совсем запустила хозяйство. В доме всегда была еда, фрукты, кофе, сигареты, коньяк и таблетки. Без таблеток Мила обойтись уже не моглв. Сердце беспокоило её всё больше и уже было решено, что она обязательно сходит на приём к кардиологу и начнёт серьёзное лечения. Два визита кардиологической бригады наконец убедили её в этом и Марк не раз спрашивал чего она ждёт и почему не идёт на приём.

    В тот день она просидела за компом всю ночь и заметила, что Марк ушёл на работу только когда хлопнула дверь.
    Она оглянулась, встала, подошла к бару и, налив себе коньяку, прошла на кухню. Достала упаковку валидола и, кинув в рот две таблетки, вернулась в комнату. Сердце колотилось с перебоями, как и всегда по утрам. Она с сомнением посмотрела на сигареты, лежащие с полной окурков пепельницей, но всё же закурила и подойдя к окну открыла форточку.

    На улице толклась и шумела невнятно обычная серая утренняя суета.
    Невольно сравнив эту картину с картиной на экране монитора она подумала, что краски на экране ярче и весь мир гораздо привлекательней и интересней чем мир реальности. Тем более сейчас. Когда Марк установил новую видеокарту и добавил памяти. Марк – он всё больше отдаляется от неё, но ей их отношения стали уже не столь важны.

     Она понимала и свою вину – коньяк, игра, виртуальный мир оказались удобней и легче жизни. Её почту взламывали, и она заметила пару раз, придя в себя после тяжёлого сна (компьютер она практически не выключала), как курсор бегает по монитору, открывая какие-то непонятные окна. Ничего не говорила Марку – не поверит, или будет расспрашивать про выпивку.

      Мила хотела лечь и уснуть, но решила сначала пробежать по последней миссии.
    Локация загрузилась быстро – комп «летал» после апгрейда, и Мила обнаружила себя стоящей ночью у подножия мрачной гранитной горы. Не себя, конечно, героиню игры – статную жгучую брюнетку, решительную и бескомпромиссную – свой идеал, достигнуть которого в жизни, не удалось, увы.

    Дорога шла к средневековому городу. На фоне огромной луны видны были шпили башен с развевающимися штандартами, с крепостной стены у ворот, освещённых факелами, перекликивалась стража.
     Мила двинулась по дороге и вдруг заметила на обочине что-то разноцветное. Приблизилась. На отходящей от булыжной дороги тропе, ведущей к тёмному провалу в горе, лежала связка разноцветных резиночек для волос, дальше, через пару шагов лежал носок.

    Сердце у неё сбилось и замерло, по коже пробежали мурашки – она пошла по тропе, не поднимая валявшихся вещей, и зашла в пещеру. Факел вырывал у тьмы ближайшие десять шагов и на границе освещённого пространства лежали то цветная резиночка, то носок.

     Вокруг, выступали из тьмы могилы, надгробия, овитые плющом и склепы. У раскрытой ограды одного из них тропа обрывалась. Мила зашла в склеп.

   На  крышке белого мрамора лежала куча носков. Мила нажала «Е», убирая предметы, – с  открывшейся надгробной фотографии живым, пристальным взглядом на неё смотрела он сама. Осунувшаяся, постаревшая, седая с злыми, хищными чертами лица. Волосы на голове её зашевелились она замерла не в силах отвести взгляда и вдруг лицо с фотографии жутко завопев, распахивая пасть, наполненную острыми клыками полетело к ней.

    Тело дёрнувшись, откинулось к спинке кресла, рука, смахнув фужер и уцепившись за край стола, разжала пальцы и бессильно упала вниз.

Это письмо пришло мне во время работы. Я перегонял числа из столбца в столбец, когда на экране высветилось уведомление о пополнении папки «входящие». Отправителем была указана моя домашняя электронная почта. Я сразу спохватился, что кто-то украл мой ящик. Мысленно успокоил себя, кликнул по письму и начал читать.
***
Дорогой хозяин!
Прошу тебя, не падай в обморок. Пишет тебе твой левый носок в горошек. Я очень хочу попрощаться с тобой, хотя это и запрещено нашими правилами – мы не выходим на контакт с людьми.
Для начала хотелось бы поблагодарить тебя за все. За твою аккуратность, за то, что не забывал стирать и гладить меня.  Для меня было честью защищать от холода ногу такого человека, как ты.
Почему же я прощаюсь? На этот раз совет выбрал меня для обряда «восстановления». Каждый раз, когда ты, хозяин, уходишь, мы, носки, вылезем из шкафа на собрание. Во время него происходит осмотр каждого носка в каждой паре. Оцениваются дырки и потертости. Если состояние всего носочного племени хорошее, тогда мы просто возвращаемся на место. Но в случае, когда всех этих потертостей и дыр много, старейшины берут дело в свои руки. Они пристально осматривают всех больных, а затем подбирают кандидата, который лучше всего подойдет как донор. В итоге назначают обряд «восстановления». Во время обряда донора разбирают на ниточки, которыми латаются дырки всех больных. Думаешь, почему носки живут так долго? Ведь вы, люди, носите их каждый день, наматывая километры. Нет, дело не в том, что мы крепкий народец. Просто мы лечим себя ценой других. И сегодня я выбран в доноры. Через пару часов начнется обряд, и мы больше не встретимся. Я уловил момент, пробрался к твоему ноутбуку и сейчас пишу свое прощальное письмо. Не бойся, мой хозяин! Это не больно. И скучать по мне не вздумай! Я продолжу служить тебе, только в телах моих собратьев-носков.
С уважением, твой любимый левый носок в горошек.
***
Сначала мне стало не по себе, но затем я успокоил себя мыслью, что это всего лишь чья-то шутка. Время тянулось крайне медленно, к концу работы измотав меня совсем. В транспорте я мысленно подгонял водителя: «Быстрее, жми на газ! Мой друг там отдает жизнь за своих братьев!». Не дожидаясь лифта с верхнего этажа, я вихрем промчался по лестнице, с ходу засунул ключ в замочную скважину, открыл дверь и, обутым, залетел в свою комнату. Резким движением вытащил ящик с носками и вытряхнул все содержимое на средину комнаты. Один за другим я откидывал носки, пока не нашел левый в горошек. Тут я успокоился, это было просто шутка, чья-то дурацкая выходка, котора.. Я осекся. В оставшейся куче не было второго в горошек. Взглянул на носок в своей руке – я совершил ошибку, это правый. Левый исчез. Я начал бегать по всей квартире, отодвигать мебель, заглядывать в углы, но носка в горошек нигде не было.
Может я и сумасшедший, но в следующий раз, когда у вас пропадет носок, отнеситесь внимательней к оставшимся. Они точно стали чуточку теплее.

Лёля и Слава были озорными детьми. Они играли везде, где только могли. Повсюду их можно было застать за баловством: вот они прыгают на кроватях у себя в комнате; тут же уже оказываются на коротком мостике второго этажа, играя в самолетики. Вслед за бумажными поделками скатываются кубарем с лестницы и бегают по прихожей; оттуда перемещаются на кухню, где хватают всякие сладости; а там за дверью уже и двор — песочница, качели, старый гараж с большим погребом...
Зинаида Петровна, их тетушка, всякий раз упускала ребят из виду, занятая домашними делами и потому детишки резвились целыми дня. Только под вечер они успокаивались, потому что тетушка рассказывала им всяческие истории. Вот так и сейчас — ребята уселись в гостиной и ждали, когда тетя Зина закончит свои дела и придет к ним.
Зинаида Петровна же, в это время, говорила по телефону с родителями Лёли и Славы. Её взгляд бы направлен в никуда, но от этого не потерял своей серьезности — тетушка двух прелестных детей всегда была на чеку.
— Я помню, Марина, что ты месяц назад купила пятьдесят резинок, но, уверяю, сейчас их осталось всего две. Леля постоянно разбрасывает их и скоро ей уже нечем будет перехватить волосы.
Женщина на том конце телефонного провода выслушала собеседника и, утвердительно качая головой, записала на тетрадный листок все, что просила собеседник. Затем закончила разговор, пожелав Зине здоровья, и положила трубку.
Зинаида Петровна вошла в гостиную, где её уже ожидали любимые детишки. Каждый вечер она рассказывала им какую-нибудь сказку или историю, которую порой придумывала на ходу. Вот и сейчас, она села на кресло, взяла в руки спицы и начала:
— Однажды, в одной семье, у девочки по имени Элеонора начали пропадать резиночки для волос. Их исчезло много, и никто не мог их найти. И тогда, одной бессонной ночью, когда  девочка не могла уснуть из-за грозы, она встала и решила погулять по ночному дому. Вспышки молний освещали все темные углы и под светом очередной вспышки, девочка увидела фею.
Дети в изумлении открыли рты. Бабушка в сердцах обрадовалась, что импровизация получила успех, продолжила:
— Девочка затеяла разговор со сказочным существом. Они шептались почти всю ночь, пока не кончилась гроза, а потом разошлись. И девочка настолько понравилась фее, что та предложила ей сделку. Девочка должна была  хорошо себя вести, а за это ей подарят волшебные резиночки. Девочка согласилась, а на утро нашла у кровати целый пакетик волшебных резинок. Элеонора очень обрадовалась этому и решила этой же ночью встретить фею снова, что бы попросить себе скакалку. Но прошел день, неделя, месяц, а феи все не было. Только спустя год, под сверкание молний Элеонора вновь встретила фею...
Расчет тетушки был прост. На днях обещали грозовые дожди, про которые не зря было сказано в истории. Она хотела взять с детей обещание больше не баловаться и передать его фее, а взамен подложить девочке резинки, которые обещала подвезти её мать к завтрашнему вечеру.
— Вы обещаете вести себя хорошо? — спросила тетя Зина у детей, посвятив их в свой план.
— Да, тетушка, обещаем! — хором ответили Леля и Слава.
***
Прогремел гром, а вслед за ним по стеклам застучали капли дождя. Лёля и Слава поднялись с кроватей и на цыпочках выбрались из комнаты. Сверкала молния, отбрасывая по гостиной тени жутких форм. Слава дернул Лёлю за руку и прошептал:
— Мне страшно, может, пойдем обратно в комнату? Тетушка ведь обещала сама поговорить с феей.
Но Лёля уже твердо решила встретить фею сама. Она отрицательно помотала головой и начала спускаться с лестницы. Слава в нерешительности постоял и вернулся в кровать.
"И что мне её резиночки? У меня, вон, носки пропадают!» — подумал он и зарылся под одеяло.
Лёля спустилась с лестницы и посмотрела по сторонам. Никого не было. Девочка поджала губы и аккуратно вышла на середину гостиной. Сверкнула молния. Совсем рядом возникла корявая тень и девочка взвизгнула. Тень исчезла, поглощенная во тьму.
"И вправду! Зачем я пошла, надо было вернуться вместе со Славой в комнату!» — подумала испуганная девочка и решительно развернулась к лестнице, как вдруг...
— Привет! — услышала Лёля.
Это была фея. Она сидела на тумбочке под лестницей и задорно болтала ногами. Вокруг неё синеватой дымкой лился свет.
— Привет, — прошептала Лёля. Её поразила красота волшебного создания. Девочку будто бы заколдовали и она уже ничего не боялась.
У них завязалась беседа. Говорили обо всем: о плохом и о хорошем, а под конец разговора фея поняла, что девочка её понравилась.
— У меня есть к тебе предложение, — сказала фея. — Я подарю тебе пакетик волшебных резиночек, если ты перестанешь баловаться.
— Я согласна, — ответила Лёля и улыбнулась.
— Тогда договорились. Мне пора, — фея поднялась в воздух и подлетела к лицу девочки, — Возвращайся к себе. Утром ты найдешь у себя пакетик.
Тетя Зина проспала грозу. Она проснулась, когда последний раскат грома ударил где-то вдалеке и дождь затих. Еле слышно бранясь на себя, она поднялась с кровати и, взяв пакетик с резинками, отправилась в комнату детей. Ребята спали крепким сном.
На лице Лёли сияла радостная улыбка. Зинаида Петровна подошла к её кровати и положила рядом с тапочками пакет. "Да" — подумала Зинаида, — "Теперь дети не будут баловаться и носится сломя шею".
Успокоенная проделанным, тетя Зина легла спать.
***
Лёля открыла глаза и увидела пакетик с резиночками...
***
Слава, пока тетушка вместе с сестренкой пили во дворе чай, скучал. Играть ему стало не с кем, ведь теперь Лёля ходила по дому только как пешком и про то, как бегать даже и не думала. Она рассказала ему, что встретила фею,
что пообещала ей больше не вести себя плохо, и о том, что утром получила обещанные резиночки, как и в истории тетушки. Но Слава ей не поверил. Не потому что были причины. Просто ему стало обидно, что чудеса случились с ней, а он,
струсив, проспал фею и не увидел сказочное создание. Он сидел у себя в комнате, когда в окошко ударился камешек. За стеклом был Федя, сосед мальчишки.
— Здаров, Славян! Пойдем купаться! — прошептал тот, — Катька со Светкой уже согласились и ждут нас у развалин!
Катька очень нравилась Славе, и он не мог позволить себе упустить шанс погулять с ней. Тем более что большую часть времени девочка проводила в городе. Слава ответил Феде, чтоб тот его подождал и бросился одеваться.
Облачившись в модные шорты и майку, мальчишка понял, что у него, как всегда, нет парных носков. Расстроившись, Слава присел на кровать и задумался. Тетушка всегда говорила, что носки складывать нужно в одном месте, иначе их заберет домовой, но мальчишка тетушке особо не верил. Бывало он, специально клал носки там, где было нельзя, и тайно наблюдал, пытаясь поймать домового. Но когда тот не пришел на первый раз, а потом и в пятый, и в шестой, Слава разочаровался в словах тетушки, забыв про домового. А носки все пропадали.
Но долго по поводу этого Слава никогда не горевал. У тети Зины всегда лежала про запас новая пара носков, и потому он выскочил из комнаты, аккуратно, но быстро, спустился с лестницы и прошмыгнул в комнату тетушки.
Носков на привычном месте не оказалось и тогда Слава начал обыскивать всю комнату. А в ящике комода он нашел кучу своих, дырявых носков и нитки с иголкой.
"Вот, вот куда пропадают носки!» — подумал мальчик и выбежал из комнаты тетушки, и бросился на улицу.
— Лёля, Лёля! Бабушка тебе все соврала про фею, так же как и мне про домового! — прокричал он. — Я нашел у неё в комоде все мои носки! Это она их собирает! Так же как и твои резинки!
Не сказать бы что Лёля симпатизировала кому-то больше, но словам брата поверила и насупившись заскочила в дом. Слава за ней.
Тетушка поняла, что весь её план провалился...
***
Дети забежали в комнату, по пути уже договорившись уйти купаться на речку вместе с ребятами, хоть тетушка и запрещала им. А с первым же приездом матери уехать домой, подальше от подлой тети Зины. Слава достал из тумбочки тапочки и сказал:
— Да она все время нам врала!
Расстроенная Лёля ответила что-то нечленораздельное.
Дети уже собирались уходить, когда Лёля вспомнила про полотенце. Она открыла дверцу шкафчика и взяла любимое, в горошек. Сложив его, она кинула полотенце на плечо, как вдруг заметила — там, где лежало оно, сейчас стоял маленький прозрачный пакетик с резиночками.