Начался очередной дерьмовый день. Почему дерьмовый? Потому что как иначе охарактеризовать утреннее пробуждение в своём офисе мордой в остатках ужина, в компании пустых бутылок из-под бурбона, да от звонка супруги?
С трудом разлепив глаза, я потянулся за сотовым, нажал на принять вызов.
— Д-да, аллё...
— Где ты шляешься, алкаш чёртов?! Я вся извелась, обзвонила все больницы и морги, все полицейские участки!! — зазнобушка обрушила на меня волну децибел похлеще сверхзвукового истребителя.
— Но Тэми, дорогая...
— Что?! Я лучшие годы на тебя потратила, алконавт херов!! Домой можешь не приходить, козлина!!!
И бросила трубку. Идиотка истеричная.
— Проблемы, босс? — спросил незаметно подошедший Митч.
— Бабы...
— О, понимаю. Все они шлюхи, босс, не берите в голову. Приводите себя в порядок, надо ехать.
Мыслить после вчерашних возлияний категорически не хотелось, поэтому я тупо переспросил:
— Куда, зачем?..
— Клиента нашего расстреляли.
— ЧТО?!
— Собирайтесь, босс, поехали...

Я больше двух десятков лет работаю частным детективом, но такого видеть ещё не доводилось. Более десятка тел лежали на обочине трассы, изрешечённые пулями. Тускло поблёскивающие латунными боками гильзы сплошным ковром покрывали землю. Я нагнулся и подобрал одну. 303-й калибр, мощный винтовочный патрон.
— Есть версии, босс? Кому насолил наш клиент и все его подчинённые?
— Есть версия, похоже, это мафия.
— Итальянцы?
— Хуже, Митч, хуже. Румыны.
Напарник схватился за голову.
— Это ж вообще звери...
— То-то и оно. Что делать будем?
Я призадумался. После водных процедур и чашки кофе абстиненция ушла, но соображалось всё же не очень хорошо.
— Здесь мы этим бедолагам ничем не поможем. Дело возьмут в оборот федералы... Езжай-ка в офис, меня только до дома клиента... бывшего... подкинь, надо сообщить его супруге.
— Не думаю, что это хорошая идея, босс, — пробурчал Митч.

Дверной звонок в доме нашего клиента не работал, я было решил, что его супруга отсутствует, но моё внимание привлекло какое-то движение в тёмном окне. Хорошо, что утреннее солнышко проникает в окно, можно рассмотреть обстановку в доме. Чем я и воспользовался...
...Хотя, признаться, лучше бы я этого не видел. В спальне нашего покойного клиента происходила оргия. Три нагие бабёнки, прикроватный столик, заваленный бутылками, бокалами и таблетками. Жену нашего почившего клиента я опознал сразу, а две другие... Ха, так это местные проститутки Сэнди и Линдси, в своё время недурственно с ними покувыркались. Занятно, занятно... А ведь эта похотливая сука получает немалую страховку за мужа.
Сделав несколько фото творящегося непотребства, я отправился в оффис.

— Митч! — позвал я напарника.
— Да, босс? — выскочил он из-за угла с кофейником наперевес.
— Молодец, сбацай мне кофейку. И глянь сюда.
Я показал ему фотографии оргии.
— Решили податься в порно-бизнес, босс? — хмыкнул Митчелл.
— Это я заснял в доме потерпевшего. Это — супруга, а эти две — проститутки, я их знаю.
— Непохоже на безутешную вдовушку. Думаете, она причастна?
Я кивнул.
— Очень похоже на то. Давай-ка ты метнись туда и организуй слежку за домом. Круглосуточную.
— И как я это сделаю, босс?
Ох новички, всему учить нужно...
— Бомжей местных припряги. А я пока попробую ломануть её е-мейл.

Когда я вышел из обители Арчи-хакера, солнце успело скрыться за небоскрёбами. Пол-восьмого вечера, нужно торопиться домой, иначе жёнушка опять "пилить" будет. Старая стерва, сколько уже давал себе обещание найти толкового адвоката и развестись с ней наконец... А вот и она звонит, кажется.
— Да, алло?
— Босс, это Митч!!! — проорал в трубку напарник, перекрикивая звуки перестрелки.
— Слышу тебя хреново, что у вас там происходит?
— На нас напали!!! Жену клиента пристрелили! Мы с копами забаррикадировались в их доме! Долго не продержимся! Патронов не хватит! Это румыны, босс! Это румыны!!
Этого только не хватало для полного счастья...
— Ну так подмогу вызывайте, кретины!
— Подмогу уже убили! Через час обещал SWAT приехать! А, бля...
Сигнал оборвался.
Я открыл ящик стола, достал свой револьвер.
— Надо помочь парням, — сказал я себе.
— Плохая идея, — произнёс за моей спиной незнакомый голос. — Это определённо плохая идея.
У говорившего был странный акцент, как будто английский был ему не родным языком... Румын?!
— Положите оружие на стол. Не шевелитесь. Слушайте меня внимательно. Вы забываете про это дело, мы вас не трогаем. Для вас это выгодная сделка. Всего хорошего, детектив.
Я не заметил, когда незнакомец ушёл. Неужели расследование придётся свернуть, и негодяи уйдут от ответственности?..
Я набрал номер жены.
— Привет, дорогая, сегодня задержусь на работе. Расследование. Не грусти, люблю-целую.
Сунув револьвер в карман пальто, я вышел из оффиса. Румынская мафия хочет войны? Она её получит. Но сперва нужно вытащить напарника из передряги...

Михо.
      В этот город надо приходить с широко раскрытыми глазами. Иначе ты из него уже не выйдешь. Он погряз в грехе. Жители – сборище убийц, маньяков и проституток. На этом фоне сильным контрастом выделяется любой лучик внутреннего света души. Если его замечают — ты не жилец на этом свете.
Моя семья и я потомки японских эмигрантов. Мы всегда старалась по максимуму сохранить внутри себя дух Японии.
— Михо, — сказал мой отец перед смертью, — Отныне ты – это твоя катана и ничего больше. Спрячь себя ото всех. Ты можешь стать непревзойдённым наёмным убийцей, но прошу, всё же постарайся сохранить внутри себя свой свет.
Он с трудом, хрипя, дышал, душа уже стремилась покинуть истерзанное боем тело.
— Я приняла решение, отец… сохраню в себе свой свет.—  Мой ответ был тихим, слёзы неудержимо текли по моим щекам. Только ему я могла всегда их показать.
— Молодец! – прошептал он, погладив меня ласково по щеке напоследок. Вместе с последним вздохом его рука бессильно упала на землю и глаза навсегда утратили огонь жизни.
Через несколько лет после этого я уже жила на окраине города. Всегда как бы со всеми и в тоже время сама по себе. Меня вообще не особо интересовало происходящее вокруг. Здесь всё контролировалось только женщинами. Здесь для меня было безопасней. У нас был договор с полицией и мафией. Они не трогают нас, а мы их. Пока договор не был нарушен, наша относительно спокойная жизнь нас устраивала. Нарушил его Игрок – так я назвала его для себя. Азартные игры, фокусы были его страстью.
        В ночь, когда гроза всполохами молний окрашивала всё в чёрно-белые краски немого кино, он убил на нашей территории несколько человек, добавив красный цвет свежей крови. Неважно кто это был. Это нарушение договора. Он понимал, что ради нас надо скрыть это и попросил машину вывести из города тела пока их никто не нашёл, хотел утопить их в нефтяном болоте. Ему дали старую развалюху с большим багажником. Однако даже в неё тела не влезали. Он поднял за ногу одного из убитых и произнёс только:
— Михо…
Моя катана быстро сделала свою работу. Багажник был плотно забит кусками тел, но даже так он почти не закрывался. Одного из убитых, в его голове был пистолет, мы посадили рядом с ним на пассажирское сиденье. Пусть изображает друга, который спит. Если не приглядываться в темноте, то сойдёт.
        «Всё — таки отец, думаю, ты понимал, что нельзя упасть в грязь и не испачкаться…» — подумала я. Мне хотелось ещё сильнее закрыться от всего происходящего вокруг, ничего не видеть и не слышать. Только так я могу сохранить тот маленький лучик света, что надеждой ещё живёт в моей душе.
И всё же было в Игроке что-то особенное…  Я следила за ним и видела, как его машина заглохла, и он последние пятьсот метров толкал её к болоту. Видела потом, как его пытались убить, и он оказался в чёрной, дурно пахнущей, жиже трясины, которая его засасывала. Сама не знаю ещё до конца почему, но я без раздумий избавила его от преследователей, прыгнула в эту жижу и вытащила его.
— У тебя сильные, стальные пальчики Михо… — Прошептал он мне, после банальных благодарностей.— Ты как красивая фарфоровая статуэтка. Жаль, что на твоём лице никогда не увидишь улыбки. Оно словно маска.
Может тогда я ему понравилась? Не знаю… Не хочу об этом думать…Сегодня он жив, но в этом городе это ненадолго…
Тогда в его глазах я увидела то, что меня напугало. Человечность… Я поняла, что с ним рядом я не смогу скрыть свой внутренний свет… Что за чувство он пробудил во мне? Любопытство? Любовь? Здесь это невозможно…
Я быстро покинула его, так и не сказав ни слова, стараясь запихнуть свои чувства в самый дальний уголок своей души. Вернувшись, домой я привычно включила бра, и забралась с ногами на диван, забилась в его угол. Терпеть не могу яркий свет. Мои окна всегда закрыты плотными шторами, металлическая дверь закрыта на два мощных замка и цепочку. Это моя крепость , которую всё меньше и меньше хочется покидать.
Внезапно тишину разрушил слабый стук в дверь. Я подошла к ней, взяв на всякий случай катану. Включила монитор видеоглазка. На экране появился Игрок.
        Он едва держался на ногах и вот-вот мог потерять сознание. Я впустила его. Он сделал шаг внутрь комнаты и со стоном осел в моих поддерживающих объятьях. Его пальцы на руках были безжалостно переломаны. В безмолвии я стала лечить его вправляя кости. А он тоже молчал, стиснув отчаянно зубы, и только обливался холодным потом.
— Ты такая молчаливая, Михо… — сказал он потом, когда я уже бинтовала руки, накладывая гипс.
— Слушай, — продолжил он, придя немного в себя, — меня ведь сейчас в покое не оставят. Ты ведь это понимаешь…  Даже если я уеду из этого забытого богом города. Мне нужен телохранитель. Хочешь поехать со мной?
Я задумалась на мгновение, а потом согласно кивнула. Здесь я могу жить только в моей крепости. Да. Мне в ней очень хорошо, но там за горизонтом, возможно, есть место, где мне не надо будет так скрывать свой внутренний свет и я смогу жить, как все… не боясь его загасить.
— Тогда всё решено. – Слегка улыбнулся он. Мне вдруг тоже нестерпимо захотелось улыбнуться. Я не делала этого уже много лет, со дня смерти отца. Мои губы сами собой сложились в лёгкую улыбку.
— Это прогресс. — Заметил он.
       Утром мы сели в мою машину, чтобы навсегда уехать. Но я забыла, что этот город никогда не отпустит того в ком есть хотя бы лучик света. Я вставила ключ в замок зажигания, повернула его, и раздался взрыв.