Даже стоя на крыше цеха, высотой метров с одиннадцать, не было видно края этому серому миру. Недостроенные здания разных размеров и конфигураций простирались во все стороны до бесконечности. Потоптавшись на месте, посмотрев внимательно во всех направлениях и убедившись, что край этих зданий в необозримой дали я пошёл к лестнице, вздыхая от досады. Легкая винтовка, название которой я так и не удосужился узнать, постоянно цеплялась за перекладины лестницы. Рюкзак ощутимо тянул назад, но перчатки с покрытием, напоминающим кожу, не позволяли рукам соскользнуть с железяк, и улететь мне вниз, на бетонный пол, заваленный строительным мусором.
Спустившись, я вновь вздохнул, подпрыгнул, чтобы рюкзак снова занял удобное положение, перехватил автомат поудобнее и осторожно выбрался из цеха. Асфальта я тут ни разу не видел. Дороги были выложены из бетонных плит, на манер военных объектов советского времени. Аккуратно подогнанные друг к другу, они образовывали вполне себе приличную дорогу. Но вот хлам на ней свидетельствовал о том, что давно уже никто по ней не ездил.
Над перекрёстками железные столбы, с неработающими и запыленными светофорами. Вдоль дорог ровные ряды осветительных столбов, ни в одном из которых ни стекол, ни лампочек. Проводов тоже нигде видно не было. Только в более-менее достроенных зданиях попадались толстые кабели проводки свисающие из-под крыши.
Наконец на глаза попалось то, что я искал довольно давно – вход в подземелье. Бомбоубежище, наверное. Массивные железные двери, лестница уходит довольно глубоко – уж точно не подвал для солений-варений. Подвалы на такую глубину не опускают.
Спустившись, я методично обследовал все комнаты одну за одной, освещая помещения тактическим фонарём, закреплённым на цевье моей винтовки. Помещений оказалось меньше десятка, все, кроме зала, заваленные ящиками, покрытыми огромным слоем пыли. Я расположился в помещении, из которого было видно выход наверх и зал.
Достал из рюкзака небольшой светильник, банку тушёнки, и хлеб. Снял с пояса нож. Чтобы удобнее открыть банку стащил перчатки. Живот уже бурчал как трактор, предвкушая долгожданный приём пищи, и тут, вскрывая ножом банку, я увидел у себя на тыльной стороне левой ладони маленький синий кружок, нарисованный шариковой ручкой.
Паралич охватил всё тело. Полу стёршийся кружок, который еле был виден при свете тусклого голубоватого фонаря сделал то, для чего был нарисован – напомнил. Как было много раз до этого, паралич растворился в теле, но двигаться я не спешил. Лучше всего было продолжить то, что делал. И медленно вскрыв банку тушенки я выковырял кончиком ножа большой кусок, откусил хлеба. Вкус был как у обычной тушёнки. И у хлеба, как у хлеба. Вот только…
Кружок – это якорь. Который должен был напоминать мне сделать проверку реальности. Сплю ли я? А сейчас я среди недостроенного города, которому нету ни начала ни конца, так что, да, я сплю.
Это не первый мой осознанный сон, но мурашки снова пробежали по коже. Теперь, я буду делать то, что захочу.
Доев тушёнку, я вышел на улицу. Нужно было осмотреться.
У меня часто бывали подобные сны. Завораживающие картины, как сейчас. Перекрестие двух широких улиц, заваленных порванными мешками с цементом, поддонами, частями строительных лесов, плёнками… И всё это покрыто пылью или цементным порошком. Всё серое. Картина не умиротворяющая, но нагоняющая тоску, даже печаль.
Я начал рассматривать руки, обычно это помогало не потерять контроль над собой и сном, хотя по сути, это одно и тоже. Но эффекта это не дало. Руки не расплывались, картинка не теряла чёткости и всё оставалось, как и было. Из сна меня не выбрасывает, что довольно странно. Я представил, как взлетаю. Моё тело как будто потеряло вес, ноги уже оторвались от земли, и вес снова вернулся, пригвоздив меня к бетонной плите пыльной улицы.
В оконных проёмах одного из зданий на перекрёстке замелькала тень. Она бежала внутри здания с завидной скоростью. На последок из последнего окна, в котором тень была замечена, вылетело небольшое облачко пыли.
«Ага, приехали» — подумал я. Нужно срочно что-то придумать. Похоже, начинает разворачиваться сюжет сна. Если влипну в него, то сон снова станет обычным. Я снова посмотрел на руки, но они уже были в перчатка и держали винтовку. Во входном проеме соседнего здания на том же перекрёстке появился тёмный силуэт.
«Что у нас сегодня? Боевичок?» — подумал я, прикидывая расстояние, с которого мне лучше всего начать огонь по цели. Но силуэт снова скрылся в здании, а я решил взять инициативу в свои руки и побежал наперевес с винтовкой внутрь.
Находится там ловушка или что-либо ещё – совершенно не важно, ведь во сне я могу просто-напросто улететь или стереть этот город силой своего намерения. И вот, вбежав в здание я заметил тень, на втором этаже. Тут же, в стену, у моей головы, со звоном, вонзился клинок. Это плохой знак – хотя бы потому, что человек не обладает силой, способной воткнуть клинок в железобетонную стену.
И вот, наконец, я разглядел силуэт ближе. В общем, одет так же, как и я – военные штаны и китель, выкрашенные в чёрный цвет, берцы. Но поверх накинут ещё лёгкий чёрный плащ и шлем, с тонированным забралом. В руках у него были ещё два клинка.
Я выпустил очередь из автомата в сторону противника, не особо целясь, просто чтобы предотвратить дальнейшие его броски, и силуэт скрылся за где-то в коридоре. Желание преследовать сего товарища незаметно улетучилось, наверное его пригвоздило клинком к стене, у меня за спиной.
А тем временем матовый шлем снова замельтешил, но уже где-то в стороне. Противник передвигался очень быстро и я, развернувшись, застрекотал пятами, выписывая зигзаги между обломками строительных лесов и перепрыгивая мешки с цементом на манер паркурщика, не желая получить клинок промеж лопаток. Забежав в ещё один какой-то цех я поднялся на второй этаж и побежал по висящему через весь цех железному мосту в другой конец. А кинув взгляд налево, увидел сквозь незастеклённые оконные проёмы, бегущего по крышам парня в чёрном плаще и шлеме запросто сигающего с крыши на крышу и карабкающегося по отвесным стенам многоэтажной постройки, скорее всего жилого характера. Наверное, придётся принять бой.
По жестяной крыше прокатился грохот. Это мой преследователь спрыгнул с соседней крыши ко мне поближе. Очередь из винтовки прошила в крыше множество дырок, которые пустили в здание по струйке странного сероватого солнечного света. Сон прекращаться явно не желал.
Мост подо мной резко вздрогнув, полетел вниз, прихватив, конечно, с собой и меня. Падение было быстрым и безболезненным, и лёжа в железных обломках я уже выцеливал чёрный шарик головы моего врага в мушке винтовки. Очередь. Я напрягся, пытаясь прекратить сон, остановить его, или сменить обстановку или сюжет.
— Ты прочитал много полезной информации. Научился контролировать сны. – раздался после моей очереди приглушённый шлемом мужской голос. Вот моя мишень уже на первом этаже. И как успел? А изменить ничего не удаётся.
— Медитации, самогипноз, аутогенные тренировки… — Человек приближался а у винтовки случилась осечка. Обоймы с патронами в рюкзаке. Рука потянулась за ножом.
— Знаешь, есть места, в которые лучше не соваться. Ты не можешь управлять всем. Такой уж выбрал путь развития мозг в процессе эволюции. Оставь кое-что и нам. – он уже сидел на корточках рядом со мной, перехватив кинжал поудобнее.
— Эту встречу ты запомнишь обязательно. И запомни наше послание – здесь тебе делать нечего! – я смотрел на свое отражение в забрале его шлема. Занеся руку для удара он не смог его произвести. Рука была перехвачена другой. Человек в грязном пыльнике с банданой чёрного цвета, закрывающей лицо. В тактических очках, через которые не было ничего видно, отражались мы двое – я, лежащий в покорёженных остатках навесного моста и мой «друг» в чёрном шлеме.
— Можно и без этого. Просто ступай, и не приходи сюда, где тебе, в общем-то, не место. – сказал человек в пыльнике.
— Ну окей. А что это вы за ребята такие, что командуете мне, в моих же снах? – наконец спросил я.
— Как ты считаешь, какая теория о снах наиболее правдоподобна? – вопросом на вопрос ответил он, садясь на корточки рядом с моим преследователем.
— Сны – результат попытки связаться подсознания с сознанием. Передать какое-то послание. – не задумываясь ответил я.
— Угу. – ответил человек в чёрном плаще, стягивая шлем. И в его лице я узнал себя.
— А теперь, собственно, ещё раз послание – здесь тебе делать нечего.
— У тебя другие задачи. – добавил человек в пыльнике натягивая на лоб очки, чтобы показать мне глаза, в которых я тоже узнаю свои.
Проснувшись около кровати я не чувствовал сонливости. Наконец вспомнилась суть эксперимента. Кажется, я дал себе установку попасть в место, которое можно назвать подсознанием. Интересно всё обернулось.
«Эксперимент нужно продолжить….» — подумал я, заправляя кровать.
На столе загорелся экран моего ноутбука. По нему побежали строки кода, а затем пошёл видеоряд. Появился человек в пыльнике.
— Ты так и не понял. Но это ничего. Тебе придётся, другого выхода я пока что не вижу. – вещали с экрана тактические очки и бандана. Ноутбук отключился. Я посмотрел на свою руку, на которой был нарисован чёткий синий кружок, и только после этого заметил, что за окном ничего нет. За дверью тоже не оказалось остального дома. Комната подвешена в пустом пространстве.
— Ага, приехали… — только и смог выдавить я, перед тем как шагнуть в пустое серое пространство за пределами комнаты.

Даже стоя на крыше цеха, высотой метров с одиннадцать, не было видно края этому серому миру. Недостроенные здания раазных размеров и конфигураций простирались во все стороны до бесконечности. Потоптавшись на месте, посмотрев внимательно во всех направлениях и убедившись, что край этих зданий в необозримой дали я пошёл к лестнице, вздыхая от досады. Легкая винтовка, название которой я так и не удосужился узнать, постоянно цеплялась за перекладины лестницы. Рюкзак ощутимо тянул назад, но перчатки с покрытием, напоминающим кожу, не позволяли рукам соскользнуть с железяк, и улететь мне вниз, на бетонный пол, заваленный строительным мусором.
Спустившись, я вновь вздохнул, подпрыгнул, чтобы рюкзак снова занял удобное положение, перехватил винтовку поудобнее и осторожно выбрался из цеха. Асфальта я тут ни разу не видел. Дороги были выложены из бетонных плит, на манер военных объектов советского времени. Аккуратно подогнанные друг к другу, они образовывали вполне себе приличную дорогу. Но вот хлам, беспорядочными кучами валявшийся абсолютно повсюду, свидетельствовал о том, что давно уже никто по ней не ездил.
Над перекрёстками железные столбы, с неработающими и запыленными светофорами. Вдоль дорог ровные ряды осветительных фонарей, ни в одном из которых ни стекол, ни лампочек. Проводов тоже нигде видно не было. Только в более-менее достроенных зданиях попадались толстые кабели проводки свисающие из-под крыши.
Наконец на глаза попалось то, что я искал довольно давно – вход в подземелье. Бомбоубежище, наверное. Массивные железные двери, лестница уходит глубоко – уж точно не подвал для солений-варений. Их на такую глубину не опускают.
Спустившись, я методично обследовал все комнаты одну за одной, освещая их тактическим фонарём, закреплённым на цевье моей винтовки. Помещений оказалось меньше десятка, все, кроме зала, заваленные ящиками, покрытыми огромным слоем пыли. Я расположился в том, из которого было видно выход наверх и зал.
Достал из рюкзака небольшой светильник, банку тушёнки, и хлеб. Снял с пояса нож. Чтобы удобнее открыть банку стащил перчатки. Живот уже бурчал как трактор, предвкушая долгожданный приём пищи, и тут, вскрывая банку, я увидел у себя на тыльной стороне левой ладони маленький синий кружок, нарисованный шариковой ручкой.
Паралич охватил всё тело. Полу стёршийся кружок, который еле виднелся при свете тусклого голубоватого фонаря сделал то, для чего и был нарисован – напомнил. Как случалось много раз до этого, паралич растворился в теле, но двигаться я не спешил. Лучший вариант в такой ситуации — продолжить то, что делал. И медленно вскрыв банку тушенки я выковырял кончиком ножа большой кусок, откусил хлеба. Вкус был как у обычной тушёнки. И у хлеба, как у хлеба. Вот только…
Кружок – это якорь. Который должен был напоминать мне сделать проверку реальности. Сплю ли я? А сейчас, находясь среди недостроенного города, которому нету ни начала ни конца, виделся только один ответ – я именно сплю.
Я засучил рукав, посмотрел на электронные наручные часы. 1Н:3Q. Даже не цифры – явный признак пребывания во сне. Ещё один верный способ проверить, это вспомнить как ты попал в место, в котором находишься. И поскольку вспомнить мне не удалось, я просто оказался посреди этого бескрайнего города, вывод был готов – сновидение.
Это не первый мой подобный опыт, но мурашки снова пробежали по коже. Теперь можно приступить к самому интересному. Обычно в таких случаях вспоминается чего же хотелось вытворить, а сейчас в мыслях витал ветерок, прямо как на улицах серого города. Что-то новенькое.
Доев тушёнку, я вышел на улицу. Нужно было осмотреться.
У меня часто бывали подобные сны. Завораживающие картины, как сейчас. Перекрестие двух широких улиц, заваленных порванными мешками с цементом, поддонами, частями строительных лесов, плёнками… И всё это покрыто пылью или цементным порошком. Пейзаж серый до абсурда. Картина не умиротворяющая, но нагоняющая тоску, даже печаль.
Я начал рассматривать руки, обычно это помогало не потерять контроль над собой и сном, хотя по сути, это одно и тоже. Но эффекта это не дало. Руки не расплывались, картинка не теряла чёткости и всё оставалось, как и было. Из сна меня не выбрасывает, что довольно странно. Я представил, как взлетаю. Моё тело потеряло вес, ноги уже оторвались от земли, но вес снова вернулся, пригвоздив меня к бетонной плите пыльной улицы.
В оконных проёмах одного из зданий на перекрёстке замелькала тень. Она двигалась с завидной скоростью. На последок из последнего окна, в котором тень была замечена, вылетело небольшое облачко пыли.
«Ага, приехали» — подумал я. Нужно срочно что-то придумать. Похоже, начинает разворачиваться сюжет сна. Если влипну в него, то контроль будет потерян. Я снова посмотрел на руки, но они уже были в перчатка и держали винтовку. Во входном проеме соседнего здания на том же перекрёстке появился тёмный силуэт.
«Что у нас сегодня? Боевичок?» — подумал я, прикидывая расстояние, с которого мне лучше всего начать огонь по цели. Но силуэт снова скрылся в здании, а я решил взять инициативу в свои руки и побежал наперевес с винтовкой внутрь.
Находится там ловушка или что-либо ещё – совершенно не важно, ведь во сне я могу просто-напросто улететь или стереть этот город силой своего намерения. И вот, вбежав в здание я заметил тень, на втором этаже. Тут же, в стену, у моей головы, со звоном, вонзился клинок. Это плохой знак – хотя бы потому, что человек не обладает силой, способной воткнуть клинок в железобетонную стену. Даже во снах.
И вот, наконец, я разглядел силуэт ближе. В общем, одет так же, как и я – военные штаны и китель, выкрашенные в чёрный цвет, берцы. Но поверх накинут ещё лёгкий чёрный плащ и шлем, с тонированным забралом. В руках у него были ещё два клинка.
Я выпустил очередь из винтовки в сторону противника, не особо целясь, просто чтобы предотвратить дальнейшие его броски, в ответ на что силуэт скрылся за где-то в коридоре. Желание преследовать сего товарища незаметно улетучилось, наверное его пригвоздило клинком к стене, у меня за спиной.
А тем временем матовый шлем снова замельтешил, но уже где-то в стороне. Противник передвигался очень быстро и я, развернувшись, застрекотал пятами, выписывая зигзаги между обломками строительных лесов и перепрыгивая мешки с цементом на манер паркурщика, не желая получить клинок промеж лопаток. Забежав в ещё один какой-то цех я поднялся на второй этаж и побежал по висящему во всю длину зала железному мосту в другой конец. А кинув взгляд налево, увидел сквозь незастеклённые оконные проёмы, бегущего по крышам парня в чёрном плаще и шлеме запросто сигающего с крыши на крышу и карабкающегося по отвесным стенам многоэтажной постройки, скорее всего жилого характера. Наверное, придётся принять бой.
По жестяной крыше прокатился грохот. Это мой преследователь спрыгнул с соседнего здания поближе ко мне. Очередь из винтовки прошила в крыше множество дырок, которые пустили в здание по струйке странного сероватого солнечного света. Сон прекращаться явно не желал.
Мост подо мной резко вздрогнув, полетел вниз, прихватив, конечно, с собой и меня. Падение было быстрым и безболезненным. Лёжа в железных обломках я уже выцеливал чёрный шарик головы моего врага через прицел винтовки. Очередь. Я напрягся, пытаясь прекратить сон, остановить его, или сменить обстановку, сюжет.
— Ты прочитал много полезной информации. Научился контролировать сны. – раздался после моей очереди приглушённый шлемом мужской голос. Вот моя мишень уже на первом этаже. И как успел? А изменить ничего не удаётся.
— Медитации, самогипноз, аутогенные тренировки… — Человек приближался, а у винтовки случилась осечка. Обоймы с патронами в рюкзаке. Рука потянулась за ножом.
— Знаешь, есть места, в которые лучше не соваться. Ты не можешь управлять всем. Такой уж выбрал путь развития мозг в процессе эволюции. Оставь кое-что и нам. – он уже сидел на корточках рядом со мной, перехватив кинжал поудобнее.
— Эту встречу ты запомнишь обязательно. И запомни наше послание – здесь тебе делать нечего! – я смотрел на свое отражение в забрале его шлема. Занеся руку для удара он не смог его произвести. Её перехватил человек в грязном пыльнике с банданой чёрного цвета, закрывающей лицо. В тактических очках, через которые не разглядеть глаз, отражались мы двое – я, лежащий в покорёженных остатках навесного моста, и мой «друг» в чёрном шлеме.
— Можно и без этого. Просто ступай, и не приходи сюда, где тебе, в общем-то, не место. – сказал человек в пыльнике.
— Ну окей. А что это вы за ребята такие, что командуете мне, в моих же снах? – наконец спросил я.
— Как ты считаешь, какая теория о снах наиболее правдоподобна? – вопросом на вопрос ответил он, садясь на корточки рядом с моим преследователем.
— Это результат попытки связаться подсознания с сознанием. Передать какое-то послание. – не задумываясь ответил я.
— Угу. – ответил человек в чёрном плаще, стягивая шлем. И в его лице я узнал себя.
— А теперь, собственно, ещё раз послание – здесь тебе делать нечего.
— У тебя другие задачи. – добавил человек в пыльнике натягивая на лоб очки, чтобы показать мне глаза, в которых я тоже узнаю свои.
Проснувшись около кровати я не чувствовал сонливости. Наконец вспомнилась суть эксперимента. Кажется, я дал себе установку попасть в место, которое можно назвать подсознанием. Интересно всё обернулось.
«Эксперимент нужно продолжить…» — подумал я, заправляя кровать.
На столе загорелся экран моего ноутбука. По нему побежали строки кода, а затем пошёл видеоряд. Появился человек в пыльнике.
— Так и не понял? Но это ничего. Тебе придётся, другого выхода я пока что не вижу. – вещали с экрана тактические очки и бандана. Ноутбук отключился. Я посмотрел на чёткий синий кружок на тыльной стороне левой ладони, и только после этого заметил, что за окном ничего нет. За дверью тоже не оказалось остального дома. Комната подвешена в пустом пространстве.
— Ага, приехали… — только и смог выдавить я, перед тем как шагнуть в серую пустоту за пределами комнаты.

Стоя на крыше высокого одиннадцатиметрового цеха я так и не увидел края этого серого мира. Недостроенные здания разных размеров и конфигураций простирались во все стороны до бесконечности. Потоптавшись на месте, посмотрев внимательно во всех направлениях, я пошёл к лестнице, вздыхая от досады. Легкая винтовка, название которой я так и не удосужился узнать, постоянно цеплялась за перекладины лестницы. Рюкзак ощутимо тянул назад, но перчатки с покрытием, напоминающим кожу, не позволяли рукам соскользнуть с железяк, и улететь мне вниз, на бетонный пол, заваленный строительным мусором.
  Спустившись, я вновь вздохнул, подпрыгнул, чтобы рюкзак снова занял удобное положение, перехватил винтовку поудобнее и осторожно выбрался из цеха. Асфальта я тут ни разу не видел. Дороги были выложены из бетонных плит, на манер военных объектов советского времени. Аккуратно подогнанные друг к другу, они образовывали вполне себе приличную дорогу. Но вот хлам, беспорядочными кучами валявшийся абсолютно повсюду, свидетельствовал о том, что давно уже никому по ней ездить не доводилось.
  Над перекрёстками железные «П»-образные конструкции, с неработающими и запыленными светофорами. Вдоль дорог ровные ряды осветительных фонарей, ни в одном из которых ни стекол, ни лампочек. Проводов тоже нигде видно не было. Только в более-менее достроенных зданиях попадались толстые кабели проводки свисающие из-под крыши.
  Наконец на глаза попалось то, что я искал довольно давно – вход в подземелье. Бомбоубежище, наверное. Массивные железные двери, лестница уходит глубоко – уж точно не подвал для солений-варений. Их на такую глубину не опускают.
  Спустившись, я методично обследовал все комнаты одну за одной, освещая их тактическим фонарём, закреплённым на цевье моей винтовки. Помещений оказалось меньше десятка, все, кроме зала, заваленные ящиками, покрытыми огромным слоем пыли. Я расположился в комнате, из которой было видно выход наверх и зал.
Достал из рюкзака небольшой светильник, банку тушёнки, и хлеб. Снял с пояса нож. Чтобы удобнее открыть банку стащил перчатки. Живот уже бурчал как трактор, предвкушая долгожданный приём пищи, и тут, вскрывая банку, я увидел у себя на тыльной стороне левой ладони маленький синий кружок, нарисованный шариковой ручкой.
  Паралич охватил всё тело. Полу стёршийся кружок, который еле виднелся при свете тусклого голубоватого фонаря сделал то, для чего и был нарисован – напомнил. Как случалось много раз до этого, паралич растворился в теле, но двигаться я не спешил. Лучший вариант в такой ситуации — продолжить то, что делал. И медленно вскрыв банку тушенки я выковырял кончиком ножа большой кусок, откусил хлеба. Вкус был как у обычной тушёнки. И у хлеба, как у хлеба. Вот только…
Кружок – это якорь. Который должен был напоминать мне сделать проверку реальности. Сплю ли я? А сейчас, находясь среди недостроенного города, которому нету ни начала ни конца, виделся только один ответ – я именно сплю.
  Я засучил рукав, посмотрел на электронные наручные часы. 1Н:3Q. Даже не цифры – явный признак пребывания во сне. Ещё один верный способ проверить, это вспомнить как ты попал в место, в котором находишься. И поскольку вспомнить мне не удалось, я просто оказался посреди этого бескрайнего города, вывод был готов – сновидение.
  Это не первый мой подобный опыт, но мурашки снова пробежали по коже. Теперь можно приступить к самому интересному. Обычно в таких случаях вспоминается чего же хотелось вытворить, а сейчас в мыслях витал ветерок, прямо как на улицах серого города. Что-то новенькое.
Доев тушёнку, я вышел на улицу. Нужно было осмотреться.
  У меня часто бывали подобные сны. Завораживающие картины, как сейчас. Перекрестие двух широких улиц, заваленных порванными мешками с цементом, поддонами, частями строительных лесов, плёнками… И всё это покрыто пылью или цементным порошком. Пейзаж серый до абсурда. Картина не умиротворяющая, но нагоняющая тоску, даже печаль.
  Я начал рассматривать руки, обычно это помогало не потерять контроль над собой и сном, хотя по сути, это одно и тоже. Но эффекта это не дало. Руки не расплывались, картинка не теряла чёткости и всё оставалось, как и было. Из сна меня не выбрасывает, что довольно странно. Я представил, как взлетаю. Моё тело потеряло вес, ноги уже оторвались от земли, но вес снова вернулся, пригвоздив меня к бетонной плите пыльной улицы.
  В оконных проёмах одного из зданий на перекрёстке замелькала тень. Она двигалась с завидной скоростью. На последок из последнего окна, в котором тень была замечена, вылетело небольшое облачко пыли.
  «Ага, приехали» — подумал я. Нужно срочно что-то придумать. Похоже, начинает разворачиваться сюжет сна. Если влипну в него, то контроль будет потерян. Я снова посмотрел на руки, но они уже были в перчатках и держали винтовку. Во входном проеме соседнего здания на том же перекрёстке появился тёмный силуэт.
  «Что у нас сегодня? Боевичок?» — подумал я, прикидывая расстояние, с которого мне лучше всего начать огонь по цели. Но силуэт снова скрылся в здании, а я решил взять инициативу в свои руки и побежал наперевес с винтовкой внутрь.
  Находится там ловушка или что-либо ещё – совершенно не важно, ведь во сне я могу просто-напросто улететь или стереть этот город силой своего намерения. И вот, вбежав в здание я заметил тень, на втором этаже. Тут же, в стену, у моей головы, со звоном, вонзился клинок. Это плохой знак – хотя бы потому, что человек не обладает силой, способной воткнуть клинок в железобетонную стену. Даже во снах.
  Наконец, я разглядел силуэт ближе. В общем, одет так же, как и я – военные штаны и китель, выкрашенные в чёрный цвет, берцы. Отличие было лишь в лёгком чёрном плаще и мотоциклетном шлеме, с тонированным забралом. В руках у него были ещё два клинка.
  Я выпустил очередь из винтовки в сторону противника, не особо целясь, просто чтобы предотвратить дальнейшие его броски, в ответ на что силуэт скрылся где-то в коридоре. Желание преследовать сего товарища незаметно улетучилось, наверное было пригвождено клинком к стене, у меня за спиной.
  А тем временем матовый шлем снова замельтешил где-то в стороне. Противник передвигался очень быстро и я, развернувшись, застрекотал пятами, выписывая зигзаги между обломками строительных лесов и перепрыгивая мешки с цементом на манер паркурщика, не желая получить клинок промеж лопаток. Забежав в ещё один какой-то цех я поднялся на второй этаж и побежал по висящему во всю длину зала железному мосту в другой его конец. А кинув взгляд налево, увидел сквозь незастеклённые оконные проёмы, бегущего по крышам преследователя, запросто сигающего с крыши на крышу и карабкающегося по отвесным стенам многоэтажной постройки, скорее всего жилого характера. Наверное, придётся принять бой.
  По жестяной крыше прокатился грохот. Это мой любезный преследователь спрыгнул с соседнего здания поближе ко мне. Очередь из винтовки прошила в крыше множество дырок, которые пустили в здание по струйке странного сероватого солнечного света. Сон прекращаться явно не желал.
  Мост подо мной резко вздрогнув, полетел вниз, прихватив с собой и меня. Падение было быстрым и безболезненным. Лёжа в железных обломках я уже выцеливал чёрный шарик головы моего врага через прицел винтовки. Очередь. Я напрягся, пытаясь прекратить сон, остановить его, или сменить обстановку, сюжет.
— Ты прочитал много полезной информации. Научился контролировать сны. – раздался после моей очереди приглушённый шлемом мужской голос. Вот моя мишень уже на первом этаже. И как успел? А изменить ничего не удаётся.
— Медитации, самогипноз, аутогенные тренировки… — Человек приближался. Винтовка, издеваясь выдала осечку вместо очереди. Обоймы с патронами в рюкзаке. Рука потянулась за ножом.
— Знаешь, есть места, в которые лучше не соваться. Ты не можешь управлять всем. Такой уж выбрал путь развития мозг в процессе эволюции. Оставь кое-что и нам. – он уже сидел на корточках рядом со мной, перехватив кинжал поудобнее.
— Эту встречу ты запомнишь обязательно. Запомни и наше послание – здесь тебе делать нечего! – я смотрел на свое отражение в забрале его шлема. Занеся руку для удара он не смог его произвести. Её перехватил человек в грязном пыльнике с банданой чёрного цвета, закрывающей лицо. В тактических очках, через которые не разглядеть глаз, отражались мы двое – я, лежащий в покорёженных остатках навесного моста, и мой «друг» в чёрном шлеме.
— Можно и без этого. Просто ступай, и не приходи сюда, где тебе, в общем-то, не место. – сказал человек в пыльнике.
— Ну окей. А что это вы за ребята такие, что командуете мне, в моих же снах? – наконец спросил я.
— Как ты считаешь, какая теория о снах наиболее правдоподобна? – вопросом на вопрос ответил он, садясь на корточки рядом с моим преследователем.
— Это результат попытки подсознания связаться  с сознанием. Передать какое-то послание. – не задумываясь ответил я.
— Угу. – ответил человек в чёрном плаще, стягивая шлем. И в его лице я узнал себя.
— А теперь, собственно, ещё раз послание – здесь тебе делать нечего.
— У тебя другие задачи. – добавил человек в пыльнике натягивая на лоб очки, чтобы показать мне глаза, в которых я тоже узнаю свои.
   Проснувшись на кровати я не чувствовал сонливости.
  Наконец вспомнилась суть эксперимента. Кажется, я дал себе установку попасть в место, которое можно назвать подсознанием. Интересно всё обернулось.
  «Эксперимент нужно продолжить…» — подумал я, заправляя кровать.
  На столе загорелся экран моего ноутбука. По нему побежали строки кода, а затем пошёл видеоряд. Появился человек в пыльнике.
— Так и не понял? Но это ничего. Тебе придётся, другого выхода я пока что не вижу. – вещали с экрана тактические очки и бандана. Ноутбук отключился.
  Взгляд мой в задумчивости упал на всё тот же синий кружок. Я бросился к окну – всё задёрнуто плотной туманной дымкой. Распахнул дверь – то же самое. Коридора, который должен был оказаться сейчас передо мной, словно и не бывало. Призрачно-серое ничто, в котором подвешена моя комната вместе со мной.
— Ага, приехали… — только и смог выдавить я, перед тем как шагнуть в никуда, за пределы комнаты. куда, за пределы комнаты.

Стоя на крыше высокого одиннадцатиметрового цеха я так и не увидел края этого серого мира. Недостроенные здания разных размеров и конфигураций простирались во все стороны до бесконечности. Потоптавшись на месте, посмотрев внимательно во всех направлениях, я пошёл к лестнице, вздыхая от досады. Легкая винтовка, название которой я так и не удосужился узнать, постоянно цеплялась за перекладины лестницы. Рюкзак ощутимо тянул назад, но перчатки с покрытием, напоминающим кожу, не позволяли рукам соскользнуть с железяк, и улететь мне вниз, на бетонный пол, заваленный строительным мусором.
  Спустившись, я вновь вздохнул, подпрыгнул, чтобы рюкзак снова занял удобное положение, перехватил винтовку поудобнее и осторожно выбрался из цеха. Асфальта я тут ни разу не видел. Дороги были выложены из бетонных плит, на манер военных объектов советского времени. Аккуратно подогнанные друг к другу, они образовывали вполне себе приличную дорогу. Но вот хлам, беспорядочными кучами валявшийся абсолютно повсюду, свидетельствовал о том, что давно уже никому по ней ездить не доводилось.
  Над перекрёстками железные «П»-образные конструкции, с неработающими и запыленными светофорами. Вдоль дорог ровные ряды осветительных фонарей, ни в одном из которых ни стекол, ни лампочек. Проводов тоже нигде видно не было. Только в более-менее достроенных зданиях попадались толстые кабели проводки свисающие из-под крыши.
  Наконец на глаза попалось то, что я искал довольно давно – вход в подземелье. Бомбоубежище, наверное. Массивные железные двери, лестница уходит глубоко – уж точно не подвал для солений-варений. Их на такую глубину не опускают.
  Спустившись, я методично обследовал все комнаты одну за одной, освещая их тактическим фонарём, закреплённым на цевье моей винтовки. Помещений оказалось меньше десятка, все, кроме зала, заваленные ящиками, покрытыми огромным слоем пыли. Я расположился в комнате, из которой было видно выход наверх и зал.
Достал из рюкзака небольшой светильник, банку тушёнки, и хлеб. Снял с пояса нож. Чтобы удобнее открыть банку стащил перчатки. Живот уже бурчал как трактор, предвкушая долгожданный приём пищи, и тут, вскрывая банку, я увидел у себя на тыльной стороне левой ладони маленький синий кружок, нарисованный шариковой ручкой.
  Паралич охватил всё тело. Полу стёршийся кружок, который еле виднелся при свете тусклого голубоватого фонаря сделал то, для чего и был нарисован – напомнил. Как случалось много раз до этого, паралич растворился в теле, но двигаться я не спешил. Лучший вариант в такой ситуации — продолжить то, что делал. И медленно вскрыв банку тушенки я выковырял кончиком ножа большой кусок, откусил хлеба. Вкус был как у обычной тушёнки. И у хлеба, как у хлеба. Вот только…
Кружок – это якорь. Который должен был напоминать мне сделать проверку реальности. Сплю ли я? А сейчас, находясь среди недостроенного города, которому нету ни начала ни конца, виделся только один ответ – я именно сплю.
  Я засучил рукав, посмотрел на электронные наручные часы. 1Н:3Q. Даже не цифры – явный признак пребывания во сне. Ещё один верный способ проверить, это вспомнить как ты попал в место, в котором находишься. И поскольку вспомнить мне не удалось, я просто оказался посреди этого бескрайнего города, вывод был готов – сновидение.
  Это не первый мой подобный опыт, но мурашки снова пробежали по коже. Теперь можно приступить к самому интересному. Обычно в таких случаях вспоминается чего же хотелось вытворить, а сейчас в мыслях витал ветерок, прямо как на улицах серого города. Что-то новенькое.
  Доев тушёнку, я вышел на улицу. Нужно было осмотреться.
  У меня часто бывали подобные сны. Завораживающие картины, как сейчас. Перекрестие двух широких улиц, заваленных порванными мешками с цементом, поддонами, частями строительных лесов, плёнками… И всё это покрыто пылью или цементным порошком. Пейзаж серый до абсурда. Картина не умиротворяющая, но нагоняющая тоску, даже печаль.
  Я начал рассматривать руки, обычно это помогало не потерять контроль над собой и сном, хотя по сути, это одно и тоже. Но эффекта это не дало. Руки не расплывались, картинка не теряла чёткости и всё оставалось, как и было. Из сна меня не выбрасывает, что довольно странно. Я представил, как взлетаю. Моё тело потеряло вес, ноги уже оторвались от земли, но вес снова вернулся, пригвоздив меня к бетонной плите пыльной улицы.
  В оконных проёмах одного из зданий на перекрёстке замелькала тень. Она двигалась с завидной скоростью. На последок из последнего окна, в котором тень была замечена, вылетело небольшое облачко пыли.
  «Ага, приехали» — подумал я. Нужно срочно что-то придумать. Похоже, начинает разворачиваться сюжет сна. Если влипну в него, то контроль будет потерян. Я снова посмотрел на руки, но они уже были в перчатках и держали винтовку. Во входном проеме соседнего здания на том же перекрёстке появился тёмный силуэт.
  «Что у нас сегодня? Боевичок?» — подумал я, прикидывая расстояние, с которого мне лучше всего начать огонь по цели. Но силуэт снова скрылся в здании, а я решил взять инициативу в свои руки и побежал наперевес с винтовкой внутрь.
  Находится там ловушка или что-либо ещё – совершенно не важно, ведь во сне я могу просто-напросто улететь или стереть этот город силой своего намерения. И вот, вбежав в здание я заметил тень, на втором этаже. Тут же, в стену, у моей головы, со звоном, вонзился клинок. Это плохой знак – хотя бы потому, что человек не обладает силой, способной воткнуть клинок в железобетонную стену. Даже во снах.
  Наконец, я разглядел силуэт ближе. В общем, одет так же, как и я – военные штаны и китель, выкрашенные в чёрный цвет, берцы. Отличие было лишь в лёгком чёрном плаще и мотоциклетном шлеме, с тонированным забралом. В руках у него были ещё два клинка.
  Я выпустил очередь из винтовки в сторону противника, не особо целясь, просто чтобы предотвратить дальнейшие его броски, в ответ на что силуэт скрылся где-то в коридоре. Желание преследовать сего товарища незаметно улетучилось, наверное было пригвождено клинком к стене, у меня за спиной.
  А тем временем матовый шлем снова замельтешил где-то в стороне. Противник передвигался очень быстро и я, развернувшись, застрекотал пятами, выписывая зигзаги между обломками строительных лесов и перепрыгивая мешки с цементом на манер паркурщика, не желая получить клинок промеж лопаток. Забежав в ещё один какой-то цех я поднялся на второй этаж и побежал по висящему во всю длину зала железному мосту в другой его конец. А кинув взгляд налево, увидел сквозь незастеклённые оконные проёмы, бегущего по крышам преследователя, запросто сигающего с крыши на крышу и карабкающегося по отвесным стенам многоэтажной постройки, скорее всего жилого характера. Наверное, придётся принять бой.
  По жестяной крыше прокатился грохот. Это мой любезный преследователь спрыгнул с соседнего здания поближе ко мне. Очередь из винтовки прошила в крыше множество дырок, которые пустили в здание по струйке странного сероватого солнечного света. Сон прекращаться явно не желал.
  Мост подо мной резко вздрогнув, полетел вниз, прихватив с собой и меня. Падение было быстрым и безболезненным. Лёжа в железных обломках я уже выцеливал чёрный шарик головы моего врага через прицел винтовки. Очередь. Я напрягся, пытаясь прекратить сон, остановить его, или сменить обстановку, сюжет.
— Ты прочитал много полезной информации. Научился контролировать сны. – раздался после моей очереди приглушённый шлемом мужской голос. Вот моя мишень уже на первом этаже. И как успел? А изменить ничего не удаётся.
— Медитации, самогипноз, аутогенные тренировки… — Человек приближался.
Винтовка, издеваясь, выдала осечку вместо очереди. Обоймы с патронами в рюкзаке. Рука потянулась за ножом.
— Знаешь, есть места, в которые лучше не соваться. Ты не можешь управлять всем. Такой уж выбрал путь развития мозг в процессе эволюции. Оставь кое-что и нам! – он уже сидел на корточках рядом со мной, перехватив кинжал поудобнее.
— Эту встречу ты запомнишь обязательно. Запомни и наше послание – здесь тебе делать нечего! – я смотрел на свое отражение в забрале его шлема. Занеся руку для удара он не смог его произвести. Её перехватил человек в грязном пыльнике с банданой чёрного цвета, закрывающей лицо. В тактических очках, через которые не разглядеть глаз, отражались мы двое – я, лежащий в покорёженных остатках навесного моста, и мой «друг» в чёрном шлеме.
— Можно и без этого. Просто ступай, и не приходи сюда, где тебе, в общем-то, не место. – сказал человек в пыльнике.
— Ну окей. А что это вы за ребята такие, что командуете мне, в моих же снах? – наконец спросил я.
— Как ты считаешь, какая теория о снах наиболее правдоподобна? – вопросом на вопрос ответил он, садясь на корточки рядом с моим преследователем.
— Это результат попытки подсознания связаться  с сознанием. Передать какое-то послание. – не задумываясь ответил я.
— Угу. – ответил человек в чёрном плаще, стягивая шлем. И в его лице я узнал себя.
— А теперь, собственно, ещё раз послание – здесь тебе делать нечего.
— У тебя другие задачи. – добавил человек в пыльнике натягивая на лоб очки, чтобы показать мне глаза, в которых я тоже узнаю свои.
   Проснувшись на кровати я не чувствовал сонливости.
  Наконец вспомнилась суть эксперимента. Кажется, я дал себе установку попасть в место, которое можно назвать подсознанием. Интересно всё обернулось.
  «Эксперимент нужно продолжить…» — подумал я, заправляя кровать.
  На столе загорелся экран моего ноутбука. По нему побежали строки кода, а затем пошёл видеоряд — появился человек в пыльнике.
— Так и не понял? Ну это ничего. Тебе придётся, другого выхода я пока что не вижу. – вещали с экрана тактические очки и бандана. Ноутбук отключился.
  Взгляд мой в задумчивости упал на всё тот же синий кружок. Я бросился к окну – всё задёрнуто плотной туманной дымкой. Распахнул дверь – то же самое. Коридора, который должен был оказаться сейчас передо мной, словно и не бывало. Призрачно-серое ничто, в котором подвешена моя комната вместе со мной. –
Ага, приехали… — только и смог выдавить я, перед тем как шагнуть за пределы комнаты, в никуда.

Стоя на крыше цеха я так и не увидел край этого серого мира. Недостроенные здания разных размеров и конфигураций виднелись во все стороны. Потоптавшись, посмотрев во всех направлениях, я пошёл к лестнице, вздыхая от досады. Винтовка, название которой я так и не узнал, постоянно цеплялась за перекладины. Рюкзак тянул назад, но перчатки не позволяли соскользнуть и улететь на бетонный пол, заваленный строительным мусором.
  Спустившись, я вздохнул, попрыгал, чтобы рюкзак занял свое место на спине, перехватил винтовку и осторожно выбрался из цеха. Асфальта я тут ни разу не видел. Дороги были выложены из бетонных плит, на манер военных объектов советского времени. Аккуратно подогнанные друг к другу, они образовывали вполне себе приличную дорогу. Но вот хлам, беспорядочными кучами валявшийся абсолютно повсюду, свидетельствовал о том, что давно уже никому по ней ездить не доводилось.
  Над перекрёстками железные «П»-образные конструкции, с неработающими и запыленными светофорами. Вдоль дорог ровные ряды осветительных фонарей, ни в одном из которых ни стекол, ни лампочек. Проводов тоже нигде видно не было. Только в более-менее достроенных зданиях попадались толстые кабели проводки, свисающие из-под крыши.
  Наконец на глаза попалось то, что я искал – вход в подземелье. Бомбоубежище, наверное. Массивные железные двери, лестница уходит глубоко – уж точно не подвал для солений-варений. Их на такую глубину не опускают.
  Спустившись, я обследовал все комнаты одну за одной, освещая их тактическим фонарём, закреплённым на цевье моей винтовки. Помещений оказалось меньше десятка, все, кроме зала, заваленные ящиками, покрытыми огромным слоем пыли. Я расположился в комнате, из которой было видно выход наверх и зал.
  Достал из рюкзака небольшой светильник, банку тушёнки, и хлеб. Снял с пояса нож. Чтобы удобнее открыть банку стащил перчатки. Живот уже бурчал как трактор, предвкушая долгожданный приём пищи, и тут, вскрывая банку, я увидел у себя на тыльной стороне левой ладони маленький синий кружок, нарисованный шариковой ручкой.
  Паралич охватил всё тело. Кружок, который еле виднелся при свете тусклого голубоватого фонаря сделал то, для чего и был нарисован. Паралич уже растворился в теле, но двигаться я не спешил. Лучший вариант в такой ситуации — продолжить то, что делал. И медленно вскрыв банку тушенки я выковырял кончиком ножа большой кусок, откусил хлеба. Вкус был как у обычной тушёнки. И у хлеба, как у хлеба. Вот только…
Кружок – это якорь. Который должен был напоминать мне сделать проверку реальности. Сплю ли я? А сейчас, находясь среди недостроенного города, которому нету ни начала ни конца, виделся только один ответ – я именно сплю.
  Я засучил рукав, посмотрел на электронные наручные часы. 1Н:3Q. Даже не цифры – явный признак пребывания во сне. Ещё один способ — это вспомнить как ты попал в место, в котором находишься. И поскольку вспомнить мне не удалось, я просто оказался посреди этого бескрайнего города, вывод был готов – сновидение.
  Это не первый мой подобный опыт, но мурашки снова пробежали по коже. Теперь можно приступить к самому интересному. Обычно в таких случаях вспоминается чего же хотелось вытворить, а сейчас в мыслях витал ветерок, прямо как на улицах серого города. Что-то новенькое.
  Доев тушёнку, я вышел на улицу. Нужно было осмотреться.
  У меня часто бывали подобные сны. Завораживающие картины, как сейчас. Перекрестие двух широких улиц, заваленных порванными мешками с цементом, поддонами, частями строительных лесов, плёнками… И всё это покрыто пылью или цементным порошком. Пейзаж серый до абсурда. Картина не умиротворяющая, но нагоняющая тоску, даже печаль.
  Я начал рассматривать руки, обычно это помогало не потерять контроль над собой и сном, хотя по сути, это одно и тоже. Это не дало эффекта. Руки не расплывались, картинка не теряла чёткости и всё оставалось, как и было. Из сна меня не выбрасывает, что довольно странно. Я представил, как взлетаю. Моё тело потеряло вес, ноги уже оторвались от земли, но притяжение снова пригвоздило меня к бетонной плите пыльной улицы.
  В оконных проёмах одного из зданий на перекрёстке замелькала тень. Она двигалась с завидной скоростью. На последок из последнего окна, в котором тень была замечена, вылетело небольшое облачко пыли.
  «Ага, приехали» — подумал я. Нужно срочно что-то придумать. Похоже, начинает разворачиваться сюжет сна. Если влипнуть в него, то контроль будет потерян. Я снова посмотрел на руки, но они уже были в перчатках и держали винтовку. Во входном проеме соседнего здания на том же перекрёстке появился тёмный силуэт.
  «Что у нас сегодня? Боевичок?» — подумал я, прикидывая расстояние, с которого мне лучше всего начать огонь по цели. Но силуэт снова скрылся в здании, а я решил взять инициативу в свои руки и побежал наперевес с винтовкой внутрь.
  Находится там ловушка или что-либо ещё – совершенно не важно, ведь во сне я могу просто-напросто улететь или стереть этот город силой своего намерения. И вот, вбежав в здание я заметил тень, на втором этаже. Тут же, в стену, у моей головы, со звоном, вонзился клинок. Это плохой знак – хотя бы потому, что человек не обладает силой, способной воткнуть клинок в железобетонную стену. Даже во снах.
  Наконец, я разглядел силуэт ближе. В общем, одет так же, как и я – военные штаны и китель, выкрашенные в чёрный цвет, берцы. Отличие было лишь в лёгком чёрном плаще и мотоциклетном шлеме, с тонированным забралом. В руках были ещё два клинка.
  Я выпустил очередь из винтовки в сторону противника, не особо целясь, просто чтобы предотвратить дальнейшие его броски, в ответ на что силуэт скрылся где-то в коридоре. Желание преследовать сего товарища незаметно улетучилось, наверное было пригвождено клинком к стене, у меня за спиной.
  А тем временем матовый шлем снова замельтешил где-то в стороне. Противник передвигался очень быстро и я, развернувшись, застрекотал пятами, выписывая зигзаги между обломками строительных лесов и перепрыгивая мешки с цементом на манер паркурщика, не желая получить клинок промеж лопаток. Забежав в ещё один какой-то цех я поднялся на второй этаж и побежал по висящему во всю длину зала железному мосту в другой его конец. А кинув взгляд налево, увидел сквозь незастеклённые оконные проёмы, бегущего по крышам преследователя, запросто сигающего с крыши на крышу и карабкающегося по отвесным стенам многоэтажной постройки.
  По жестяной крыше прокатился грохот. Это мой любезный преследователь спрыгнул с соседнего здания поближе ко мне. Очередь из винтовки прошила в крыше множество дырок, которые пустили в здание по струйке странного сероватого солнечного света. Сон прекращаться явно не желал.
  Мост подо мной, резко вздрогнув, полетел вниз, прихватив с собой и меня. Падение было быстрым и безболезненным. Лёжа в железных обломках я уже выцеливал чёрный шарик головы противника через прицел. Очередь. Я напрягся, пытаясь прекратить сон, остановить его, или сменить обстановку, сюжет.
— Ты прочитал много полезной информации. Научился контролировать сны. – раздался после очереди приглушённый шлемом мужской голос. Вот моя мишень уже на первом этаже. И как успел? А изменить ничего не удаётся.
— Медитации, самогипноз, аутогенные тренировки… — Человек приближался.
Винтовка, издеваясь, выдала осечку вместо очереди. Обоймы с патронами в рюкзаке. Рука потянулась за ножом.
— Знаешь, есть места, в которые лучше не соваться. Ты не можешь управлять всем. Такой уж выбрал путь развития мозг в процессе эволюции. Оставь кое-что и нам! – он уже сидел на корточках рядом со мной, перехватив кинжал поудобнее.
— Эту встречу ты запомнишь обязательно. Запомни и наше послание – здесь тебе делать нечего! – я смотрел на свое отражение в забрале его шлема. Он занёс руку, но ударить не смог. Его руку перехватил человек в грязном пыльнике с банданой чёрного цвета, закрывающей лицо. В тактических очках, через которые не разглядеть глаз, отражались мы двое – я, лежащий в покорёженных остатках навесного моста, и мой «друг» в чёрном шлеме.
— Можно и без этого. Просто ступай, и не приходи сюда, где тебе, в общем-то, не место. – сказал человек в пыльнике.
— Ну окей. А что это вы за ребята такие, что командуете мне, в моих же снах? – наконец спросил я.
— Как ты считаешь, какая теория о снах наиболее правдоподобна? – вопросом на вопрос ответил он, садясь на корточки рядом с моим преследователем.
— Это результат попытки подсознания связаться с сознанием. Передать какое-то послание. – не задумываясь ответил я.
— Угу. – ответил человек в чёрном плаще, стягивая шлем. И в его лице я узнал себя.
— А теперь, собственно, ещё раз послание – здесь тебе делать нечего.
— У тебя другие задачи. – добавил человек в пыльнике натягивая на лоб очки, чтобы показать мне глаза, в которых я тоже узнаю свои.
   Проснувшись на кровати я не чувствовал сонливости.
  Наконец вспомнилась суть эксперимента. Кажется, я дал себе установку попасть в место, которое можно назвать подсознанием. Интересно всё обернулось.
  «Эксперимент нужно продолжить…» — подумал я, заправляя кровать.
  На столе загорелся экран моего ноутбука. По нему побежали строки кода, а затем пошёл видеоряд — появился человек в пыльнике.
— Так и не понял? Ну это ничего. Тебе придётся, другого выхода я пока что не вижу. – вещали с экрана тактические очки и бандана. Ноутбук отключился.
  Взгляд мой в задумчивости упал на всё тот же синий кружок. Я бросился к окну – всё задёрнуто плотной туманной дымкой. Распахнул дверь – то же самое. Коридора, который должен был оказаться сейчас передо мной, словно и не бывало. Призрачно-серое ничто, в котором подвешена моя комната вместе со мной. –
Ага, приехали… — только и смог выдавить я, перед тем как шагнуть за пределы комнаты, в никуда.