-Рассаживайтесь по местам, — сказал учитель, жестом руки очищая экран, представляющий из себя чистую, без трещин и однотонного цвета огромный кусок скалы,  от информации предыдущей лекции, — сегодня мы пройдем с вами самый критичный период новейшей истории Земли. Общее название ему придумали простое — «Тихое вторжение». И тому есть весьма объективные причины.
— Учитель!, — Андрей поднял руку.
— Да, спрашивай.
— Разве вторжение может быть тихим? Я помню, слово «вторжение» подразумевает насилие и ограничение свободы.
— Да, ты прав, вторжение, это тоже самое что нападение, а точнее, в то время под этим подразумевался ввод войск захвата на территорию какого либо государства. Сейчас эти понятия почти утеряны. Во многом благодаря этому самому периоду, от котором мы сейчас и узнаем и поговорим подробно.
Итак…. Учитель сложным жестом развернул знак мнемозаписи и класс наполнился проекциями окружающего мира лета 2017 года. Последнего года в истории ТОЙ Земли.

Заражение.

Этот Новый год выдался удачным. Если можно так сказать после ужасного праздника в 2016, когда пришлось праздновать в бункере, отсчитывая вместо уплывающих секунд на хронометре, гулкие с мелкой вибрацией, взрывы на поверхности.
Тогда мы уже не пили шампанского, его просто не было. Вместо искрящегося пузырьками напитка в хрустальных бокалах, перед нами стояли железные кружки с чудом сохранившимся остатками крымского вина. Кто-то не пожалел сил, сохранив две бутылки. Тогда, громко крикнув «За победу!» мы разошлись по постам. Праздновать в общем-то было нечего: черноморский конфликт был в самом разгаре, на дне моря уже покоились несколько военных кораблей НАТО, но и у нас были тяжелые потери под Керчью и Севастополем. Уничтожен дивизион ПВО С-300 под Сочи, вражеский десант сумел высадится на побережье  у Скадовска и теперь собирает силы для штурма Перекопа. Ну, как сумел? Десанту просто некому было помешать. Ему очень хорошо помогли со стороны Украины, наши ВМФ только и смогли, что задержать высадку на четыре дня и уничтожить два корабля охранения. Силы были слишком неравны.
Тогда было трудно. Не знаю, как мы не применили ядерное оружие. Не сказать, что на нас навалились внезапно, все было известно за полгода, но вот то, что навалились со всех сторон одновременно, мы не ожидали. Впрочем, не только мы одни. Китай тоже получил на своем побережье весьма протяженный фронт. Томагавки выбили почти половину ПВО китайцев, уничтожили треть тактических ракет. Ответ конечно был и тоже весьма внушительным, две из пяти авианосных групп в полном составе отправились на дно Тихого океана. Восемь транспортов уничтожены, тринадцать повреждены, но десант у Гонконга и Макао все же высадили. Сейчас там такая кровавая баня, что все побережье от Ханоя, до Пекина вглубь территории усеяно трупами и размолотой в металлолом техникой.
Но ядерное оружие все же не применил никто. Были удары тактическими ракетами, были удары сотен крылатых ракет, высадки десанта, работа из дальнобойных РСЗО по этому десанту, но ядерных грибов не возникло нигде.  Повезло? Или это появился какой-то негласный закон этой войны? Не знаю.  Может все понимали, что первый ядерный взрыв станет последним символом всей цивилизации, а может просто нужна была чистая территория. Трупы и остовы танков можно убрать, а вот очистить землю от фонящего грунта практически невозможно.
Так или иначе, зима 2017 года была для нас последней в конфликте. Не потому, что кто-то выигрывал или проигрывал. Стороны уже определились с приоритетами, кто за кого, чем и как и теперь шла война просто на истребление противника. Образно мы называли себя Федерацией, противника Альянсом.  Не будут приводить список участников конфликта, так как помимо крупных держав, противостояние которых было еще до этого конфликта, а теперь переросшее в тотальную битву на выживание, были более мелкие стычки, сражения, операции и прочие военные успехи и неудачи стран, напрямую не участвующих в глобальном делении всех на ноль. Победы, как и поражения, не было видно не то что на горизонте, но и в ближайшее десятилетие. Пока не вмешался третий игрок. Поставивший точку в всемирном конфликте и вот уже три десятка лет незримым богом наблюдающий за планетой.

Началось все с необычного явления, породившего не мало споров и теорий. От научно-фантастических до абсурдных. Когда зимой 2017, сразу после празднования нового года, если можно это так назвать, на полюсах планеты творилось что-то  непонятное, никто не догадывался, что скоро нас ждет весьма резкий поворот истории.
По фотографиям с оставшихся немногих спутников, на полюсах творилось что-то невообразимое. Ледяная шапка меняла цвет с ослепляюще белого на нежно-зеленый. Сделать качественные фотографии не удавалось, так как спутники над полюсами были уничтожены в первую очередь, а другие передавали лишь частичные изображения. Сначала появился какой-то зеленоватый, еле уловимый оттенок. Его мало кто заметил, списали на искажения в атмосфере, забитой дымом, пылью и всяким мусором, вроде мелких иголок от систем преодоления ПРО. Если бы тогда мы поняли в чем дело, могли ли как-то помешать этому? Думаю нет. Все наши разработки, все наше оружие оказалось бессильным против этого космического десанта.
Цвет ледяной шапки оставался неизменным примерно до мая, лишь кое где появились уплотнения ярко выраженного зеленовато-серого цвета. Тогда то и послали в Арктику разведчиков. Думаю, если бы никого не посылали, финал нашей войны отодвинулся бы ненадолго. Но здесь мы сами приблизили развязку. Может оно и к лучшему.
Когда разведка вернулась, они привезли с собой пробы снега и льда в специальных контейнерах, думая, что работая в изолирующих скафандрах, обеззараживая самолеты в полете и на специально выделенной для этого случая базе, никакой заразы с собой они не привезут. Наивные. Заразу привезли, только не сразу поняли какого рода.
Мы привезли сами себе то, о чем мечтали многие поколения людей — неуязвимость. Всем. Всему человеческому населению планеты. Теперь никто не мог никого убить или покалечить. Никак. Правда с некоторыми оговорками. Смерть осталась, люди рождались и умирали, как и обычно. Человек мог случайно порезать себе палец ножом, умереть от нападения дикого животного, упасть с обрыва и сломать ногу. Мог убить и съесть кролика. Но причинить вред другому человеку не мог. Ни взрослому, ни ребенку, ни даже младенцу.
Эта зараза распространялась молниеносно. Достаточно было вдохнуть воздух поблизости от зараженного. Впрочем, через два месяца и этого можно было не делать. Зеленоватые, почти изумрудного цвета, проплешины начали появляться сначала на базе, куда привезли ящики с образцами, а потом и на других, куда улетели, так казалось бы тщательно обеззараженные самолеты и люди. Уничтожать их было бессмысленно, они появлялись вновь на другом месте все в той же форме. Их жгли напалмом, вытравляли агрессивными веществами, пробовали создать антидот, какие-то другие химические и не совсем соединения. Ни помогало ничего. Изумрудные, размером с монету образования появились везде. Через некоторое время они окружали себя радиальными полосками, которые постоянно меняли очертания, оттенок зеленого и положение относительно центра. Позже, когда к августу заражение было уже почти завершено, ученые разобрались в чем дело. Но было поздно. Пик заражения пришелся на июль, а уже в конце сентября все зеленые проплешины исчезли. Сами собой, в них больше не было нужды. Носителем изумрудной дряни, дарующей неуязвимость от людей и для людей, являлся каждый человек. И это передавалось по наследству. Невидимый паразит связал все человечество в единый организм.

Паразит.

Можно ли называть паразитом  существо дарующее неуязвимость? Сложный вопрос.  Ведь за эту способность пришлось заплатить. Насколько дорого, каждый выбирает сам.
Когда завершился период заражения, никто еще не догадывался о особенностях этой «болезни». Все шло своим чередом, ученые объявили победу над зеленой заразой, военные продолжали методично уничтожать друг друга, гражданские, те немногие которые остались в  стороне от конфликта, старались выжить. Правда, как потом окажется, ученые сказали не всю правду, а военные были главными инициаторами этого обмана. В рассекреченных позже документах говорилось о необычном вирусоподобном существе, заражающего только людей и только один раз. Его невозможно было изъять из организма, если он туда попал. Ему были доступны сотни способов проникновения как в организм человека, так и изолированные лаборатории. Он был везде. И он был разумен. В самом прямом понимании этого слова.
Установить связь сразу не удалось и позже стало понятно почему. Это было не множество отдельных организмов, это был один, состоящий из миллионов миллиардов клеток-вирусов организм, живущий уже несколько миллионов лет и простирающийся на половину галактики. Но это стало известно потом, когда началась вторая фаза. Почему он выбрал человека как носителя, не понятно до сих пор.  Иные формы жизни не заражались, хотя в их организмах клетки-вирусы присутствовали. Рыба могла убить рыбу, а лев мог подраться до смерти с другим львом, без всяких последствий.
До поздней осени 2017 ученые при поддержке военных пытались выявить пути заражения, способности и другие показатели клеток-вирусов. Получалось не все, догадок было больше, чем предположений, предположений больше, чем фактов. Все изменилось в один день 18 декабря 2017 года. То ли погода в этот день была на удивление хорошая, то ли так сошлись звезды, но Архей решил встретился с людьми так сказать, лицом к лицу.

………………………………………

Атака была в самом разгаре, высота 2417 была ключевой и взять ее означало контроль над городом и всей низменностью в радиусе 50 километров. Австрийцы сопротивлялись яростно, окутавшись рядами колючей проволоки и минными полями, вели постоянный огонь из ДОТов со всех имеющихся в наличие стволов. Землю вспахивали снаряды 155 мм орудий, со свистом падали и глухо разрывались мины, северную часть горы накрыл залп из РСЗО, все тонуло в огне, дыме и грохоте.
Томми Ли, сержант 2-го взвода пехоты сосредоточенно наблюдал за полем боя. Ему предстояло обойти вражеский ДОТ по лощине и уничтожить его любым способом. Способов он припас два десятка, взвод был нагружен тремя видами гранатометов, огнеметы торчали у половины солдат из-за спин, а в руках каждый сжимал штурмовые винтовки, от гранат пухли карманы. Рывок предстоял сложный, опасный, но другого выхода не было. Не уничтожив этот ДОТ, высоту не взять.

-Вперед!, — заорал сержант и ринулся по направлению к небольшому оврагу идущему по направлению к ДОТу. Миновав его, оставалось только перебраться через два ряда колючки и взорвав бронированную дверь укрепления захватить его.
Его маленький отряд вышел к концу лощины и проверив на наличие мин, начал резать колючую проволоку. Потери были минимальны, два раненых и один контуженный боец, по несчастью хорошо приложившийся виском о камень в самом начале броска. Разрезав колючку, солдаты пропустили вперед сапера.
«Как учили, молодцы», подумал сержант.
Сапер быстро обезвредил две мины и дал знак идти за ним. Взвод ринулся вперед. Дверь разнесли  с двух выстрелов из гранатометов, еще один выстрел пробил остатки арматуры и взорвался внутри. ДОТ был взят, а погибшие защитники стали последними жертвами этой войны. Так как в следующую секунду перестали стрелять орудия и автоматы, мины превратились в куски камня, танки встали с заглохшими двигателями и над полем повисла оглушающая тишина.

— Что случилось?, — к сержанту повернулся шедший впереди боец, — почему так тихо?
— А я откуда знаю,— огрызнулся сержант, — занимаем ДОТ, круговая оборона! Поддерживайте огнем прорыв 3-й роты!
— Сержант! Винтовки не работают!, — на сержанта смотрели десяток пар ничего не понимающих глаз, — мы не можем стрелять!
Сержант осмотрев всех, навел винтовку на только что сломанную дверь  и нажал на курок своей винтовки — пуля осталась в стволе, выстрела не последовало.
— Ножи к бою., — решимость не оставила командира и в этот момент.

Но и это было бесполезно, ворвавшись в окопы австрийцев, они встретили таких же оглушенных и напуганных тишиной людей, но готовых отразить нападение кого угодно с ножами в руках. Однако никто не мог сделать ни пореза, ни сломать руку, проломить голову противнику как бы не старались в порыве ярости. Ничего. Никаких повреждений люди не получали. Они могли сорвать каску, разбить рации и компьютеры, бить друг друга до изнеможения, не получая никаких травм, только расходуя понапрасну силы. Продолжалось это не долго, ровно до того времени, как зазвучал голос Архея. Зазвучал у всех одновременно   в головах, мягкий, могучий, спокойный голос существа с жизненным опытом в миллионы лет.

………………………………………

Люди планеты! Вы выбраны как один из видов существ, принятых в мою сущность. Теперь вы являетесь моей плотью, моей частью и моим сознанием. Вы не сможете причинить вред себе и своим соплеменникам. Вы можете жить и  дальше на своей планете или отправится изучать нашу галактику со мной. Отныне, вы — это я. Я — это вы. Мы единое целое, живущее вечно и  вечно познающее. Доброй дороги вам в познании.

Новая эпоха.

Обращение Архея было тем громом среди ясного неба который пережили не все. Кто-то в панике и страхе покончил с жизнью, оказалось что  это все же возможно, кто-то впал в депрессию и шок, из которых людей вводили месяцами, кто-то просто принял к сведению, и жил как раньше. Некоторые начали эксперименты с своей жизнью и зачастую с жизнями других. Все они окончились довольно быстро когда люди поняли: они теперь могли чувствовать друг друга на расстоянии, эмоции и переживания могли передаваться близким людям, оборванная жизнь человека или животного отзывается болью у находящихся рядом людей, группа людей, объединившись, обладает могуществом, способным сдвинуть здания с места или построить мост силой мысли. Достаточно представить его четко и ясно. Все было доступно и возможно, за одним исключением: нельзя причинить вред никому из людей. 
Многие стали думать как жить дальше. Избавится от Архея нельзя, как избавится от себя самого. Смерть не являлась выходом, а жизнь представлялась каждому по разному. Города больше не были нужны, человеку не нужно было заботится о зарабатывании денег, развитии технологий, обеспечении себя едой, одеждой, домом. Еда была доступна в любом виде — солнце, вода, фрукты и ягоды, даже древесина и камни могли служить пищей. Одежда появлялась стоило лишь представить ее облик, хоть на это и уходило некоторое время. Домом была любая поляна, берег реки, просто дерево посреди пустыни, везде было комфортно, если есть источник энергии. А таким источником могло быть практически все. Связь между людьми крепла с каждым днем, и вот уже не составляет труда пообщаться с другом на другом конце планеты. Много изменилось, много стало не нужным и неудобным. Оружие исчезло совсем.
Привыкать пришлось долго, новые ощущения беззаботности и обреченности  сменились жаждой познаний. Люди начали путешествовать, сначала на машинах, потом и самостоятельно, перемещаясь в пространстве целиком или только сознанием.  Кто-то не захотел менять свой образ жизни и остался в городах, кто-то принял новые умения как данность и полез в опасные места, откуда нет выхода. Много таких смельчаков погибло в пещерах, под камнепадами, от диких зверей и под водой. Люди не сделались богами. Если гибло тело, то погибало и сознание человека. Да и законы вселенной никто не отменял. Мы лишь приобрели инструменты, а овладение вновь приобретенными силами заняло два десятка лет и продолжается до сих пор. Человечество училось обходить известные опасности, стремясь найти неизвестные. Не это ли Архей называл дорогой  и желал удачи на ней?  Может быть.  Но уже все чаще возникает вопрос, а что в конце этой дороги? И есть ли у нее этот конец? Архей об этом не сказал, он ждет когда мы будем готовы.

— Учитель!, — Андрей вопросительно глядел в глаза.
— Да?
— А что стало с ядерным оружием? Ведь оно так и не было применено и осталось лежать в хранилищах?
— Хороший вопрос. Нет, оно не осталось в хранилищах. Оно стало пищей для нас. Излучение малой интенсивности, так называемая радиация, не опасно и его вполне достаточно, чтобы наше тело не замерзло в морозы или поддерживать наш обмен веществ. И хватит нам его на много тысяч лет. Что не исключает другой пищи конечно, — учитель улыбнулся.
— Понятно, — улыбнулся в ответ Андрей.
— Можно вопрос?, — темненькая Самара подняла руку.
— Да.
— Получается, что Архей вмешался в наше развитие не спросив нас?
— Верно. С одной стороны Архей не дал нам выбора, а с другой, каким было бы наше ДРУГОЕ будущее?