За спиной была неизвестность.
Стоя босиком на берегу шумной реки, я ощущал тепло песка и пальцами ног зарывался в него. Как попал сюда — не помнил; где был до этого — забыл. На мне были шорты серого цвета и соломенная шляпа цвета матового золота.
Река была разливистой и такой быстрой, что будь я чемпионом мира по плаванью, переплыть ее все равно не решился бы. По обеим сторонам реки ползли узкие полоски песчаного берега, в точности повторяющие изгибы русла. На противоположном берегу, за песком расстелилась небольшая цветочная поляна, за которой возвышался густой хвойный лес с редкими березами. Эта картина навевала спокойствие и светлую грусть, и я уже хотел было лечь на песок, но потом начал замечать странности. Из глубины леса вырвался могучий ветер и сорвал с меня шляпу, но его воя я не слышал. Пропал щебет птиц. Шум реки, бурлящей в нескольких метрах от меня, смолк. Только скрип деревьев, качающихся в глубине леса, и хруст сухих веток тревожили слух — последний начал усиливаться. Хруст слышался всё ближе и всё громче. Вскоре он перерос в оглушительный гром, и казалось, что ломаются стволы вековых дубов и с грохотом падают наземь. Ужас, охвативший разум, сковал все тело, и не позволил спрятаться от беды. Воздух вокруг, словно спрессовался и стал вязким, как деготь, по крайней мере, так казалось моим лёгким. Я закрыл глаза, в надежде, что лихо меня не тронет. Секунды этого безумства превратились в минуты, но гром и не думал замолкать. Сердце, бешеным барабанщиком, отстукивало ритм, а воображение рисовало великанов, которые вот-вот покажутся над макушками деревьев и заслонят собой небо. Простояв еще пару минут, я осознал, что больше боюсь неизвестности, нежели того что придет из-за леса. Пелена ужаса, окутавшая тело, спала, я открыл глаза и закричал.
-Я не боюсь!
Грохот моментально утих. С долей страха и удивления осмотрелся. Всё вокруг вернулось в норму. Некоторое время я стоял в напряжении, побаиваясь повторения событий, но спокойный природный пейзаж успокаивал. Немного расслабившись, я присел на песок и стал наблюдать за рекой. Из глубины леса начал доноситься шорох листвы. Взглянув на поросль деревьев у края поляны, заметил движение за ними. Ветки зашевелилась, и из тени леса показалась мохнатая мордашка — черный медвежонок, совсем малыш. Маленький комок с трудом протиснул свою тушку сквозь ветви, щедро раскинутые молодыми березами и елями, и принялся гулять по поляне. Он медленно бродил из стороны в сторону, обнюхивая каждую травинку. Было видно: он в поисках чего-то съестного и, не найдя ничего лучше, принялся жевать цветок. Медвежонок плюхнулся на задние лапы и с довольной мордой ел василек. Я не шевелился, боясь спугнуть его, на лице появилась легкая улыбка. Больше ничего не напоминало об ужасе минутной давности.
Несколько минут спустя, молодые деревца на краю поляны вновь зашевелись. Ветки деревьев скрывали темную фигуру. Опасаясь, что это медведица, я поднялся и медленно попятился, не отрывая глаз от деревьев. Через секунду показалась голова мужчины, потом торс, и вот он весь предстал перед моим взором. Я остановился и стал наблюдать. Он сразу обратил внимание на медвежонка, доедавшего очередной цветок. Из-за спины мужчины появился еще человек – женщина, потом еще и еще. Вскоре на поляне стоял десяток людей — мужчин и женщин, глазеющих на моего гостя. Лица и одежды странной компании расплывались перед глазами, будто мираж в пустыне, но их фигуры стояли недвижимы. В следующий миг первый из горстки направился к медвежонку, за ним – остальные.
Я насторожился и решил подойти ближе к реке. Малыш поздно заметил незваных гостей, не успел убежать и был окружен. Испугавшись за него, я попытался окликнуть людей.
“Эй, что вам надо? Уходите!” – начал было я, но после слова “Эй”, мой голос пропал.
“Что за чертовщина?!” – мелькнуло в голове. Остановившись, я принялся выговаривать слова и звуки. Ощущая вибрацию в горле, я, тем не менее, не слышал произнесенных слов. На секунду, впав в ступор, я потерял связь с реальностью, но жалобный рев пробудил меня.
Люди принялись бить медвежонка, словно грушу. Подбежав к кромке воды, я начал прыгать, махать руками и пытаться докричаться до извергов. Звуки ударов и рёв медведя разнеслись по округе. Хоть и был нем, в сердцах я осыпал ублюдков проклятиями.
“Они сейчас забьют его насмерть”, – вспыхнула мысль, но я парировал, – “Не позволю!” – И прыгнул в реку. Сильное течение больше не пугало. Я видел лишь препятствие, а не грозную стихию. Река довольно скоро охладила мой пыл. Течение было быстрым. С трудом удерживаясь на ногах, я медленно шел вперед, погрузившись по пояс в воду. Шаг, еще шаг — уверенность в собственных силах росла вместе с желанием убить живодеров.
Рёв моего друга становился тише, а голос в голове, наоборот, только распалялся.
“Я разорву вас!” – вторил он моим желаниям. Ярость затмила рассудок, и я терял контроль. Сделав еще шаг, наступил на камень — нога скользнула, и я потерял равновесие. Течение стремительно понесло меня прочь. Пытаясь держаться на плаву, я беспорядочно махал руками и ногами, но река, раз за разом тащила на дно. Ужас постепенно поглотил гнев. Верх и низ сплелись в безумном танце. Легкие, предательски быстро, израсходовали воздух, и я начал захлебываться. Руками хватался за подводные камни, но пальцы соскальзывали. В отчаянной попытке сделать хоть что-то, я поднял руку над водой, а другой цеплялся за дно. Свет в глазах начал тускнеть, а разум угасать. Надежда покинула меня, но в последнюю секунду рука в воздухе почувствовала что-то, и я тут же схватил нечто — это была ветка ивы, растущая ниже по течению у кромки воды. Взявшись покрепче за нее, с трудом выбрался на берег и упал обессиленный.
В голове пульсировала кровь, заглушая мысли. Когда адреналин схлынул, и мысли вновь зароились, я вспомнил о маленьком госте, который остался наедине с незнакомцами. Собрав оставшиеся силы, я поднялся на ноги и направился обратно, надеясь на чудо. На месте предо мной предстала жуткая картина: медведь смирно лежал на берегу в центре кровавого пятна, а люди стояли у реки и умывали лица и руки. Кровь медвежонка почти полностью впиталась в песок, но кровавый нимб у головы все еще был виден.
Скорбь наполнила моё сердце. Я упал на колени, глядя на бездыханное тело, и не мог понять, за что они так жестоко расправились с безвинным. Чем дольше я смотрел на медведя, тем отчетливее понимал, что в глубине души начинает клокотать звериная ярость, глаза наливались кровью, и скорбь уступила место гневу. Схватив ближайший камень, я вскочил на ноги и с остервенением бросил его в сторону убийц, но он исчез, вылетев из руки. Совершенно не обращая внимания на бессмысленность своих попыток, я стал бросать камни один за другим. Всё яростнее и яростнее я посылал их, словно Катюша – снаряды, но ни один не достиг противоположного берега. Люди, закончив умываться, направились в сторону леса. От бессилия я отчаялся и, упав на колени, воззвал к небесам, чтобы они покарали убийц.
В следующее мгновение налетел могучий поток ветра, сбив людей с ног, в том числе и меня, и поднял береговой песок в воздух. Песок набился в глаза, почти ослепив меня. Туманным взглядом с трудом обнаружил реку и медленно направился к ней, промыть слезящиеся глаза. Сделав это, я сразу взглянул на противоположный берег. Люди,  будто слепые котята, ползали по пляжу в поисках воды, а на краю поляны стояла огромная черная медведица. Она чуть слышно ревела, фырчала, точно подзывая кого-то, но вскоре направилась к ручью. Тяжелой поступью медленно брела по поляне, не замечая ползающих людей. Но, сделав несколько шагов, она остановилась, заметив на берегу нечто очень знакомое. Какое-то время зверь стоял в замешательстве, не понимая, что это. Замешательство сменилось ужасом, когда медведица поняла — на берегу лежит ее дитя. Она взревела и бросилась к бездыханному телу медвежонка. Люди, услышав рев зверя, начали активно шевелиться и пытаться убежать, но, не видя ничего вокруг, падали, спотыкались и бились друг о друга. Медведица, стоя у тела, тихо ревела и носом пыталась расшевелить дитя, но осознание трагедии пришло быстро. Зверь взглянул на людей, беспомощно ползающих вокруг, и направился к ним. Следующие несколько минут, я не скоро смогу забыть. Я слышал крики, мольбы и стоны умирающих людей, видел оторванные конечности и разорванные животы. Один изодранный мужчина, волоча внутренности по земле, пытался отползти в кусты. Он медленно полз к цели, спасаясь от разъяренной матери, пока та лапами разрывала спину вопящей женщине. Но медведица заметила беглеца, в пару прыжков настигла его и с отвратительным хрустом отгрызла голову. Расправившись с убийцами, безутешная мать подошла к малышу и заревела. От крови убитых, ручей стал алым, а берег усыпали остатки тел.  Я стоял на другом берегу и наблюдал за всем, не в силах что-то изменить. На глазах были слезы, а на душе — только боль и опустошение.
Я закрыл глаза и в следующий момент проснулся.