Сеттинг: Метро 2033
Синопсис: сталкер Четвертого рейха возвращается с поверхности и подвергается атаке мутантов. Патроны на исходе, а до станции рукой подать. Мутанты окружают. Но по ним начинает вести огонь неизвестный снайпер и, тем самым, спасает сталкера. Сам же сталкер уверен, что это снайпер из дружественных станций Четвертого рейха и ищет его, чтобы отблагодарить. Однако, как потом выясняется, в этот день сталкер на поверхности был один...

Синопсис напарника

"постап, живущий в нём гг встречается с божеством, удивившим его чудом, которому гг находит рациональное объяснение, но в конце его рациональное объяснение подвергается сомнению."

Метро 2033
Ангел Апокалипсиса
В кровавом, небе, зеленый полумесяц,
Узрели, в страхе, павшие цари,
И прямо на коленях, на лоб всем людям ставят,
Клеймо в знак поражения — Метро 2—0—3—3.
Солнце медленно опускалось к линии горизонта. На чистом, без единого облачка небе, одна за одной загорались звезды. Желтая луна взошла на небосклон, обещая светлую, насколько это возможно, ночь. Москву, словно одеялом, окутывала тьма.
Сталкер бежал сквозь двор давно разрушенного дома, срезая путь. Тяжелый рюкзак сильно затруднял передвижение, но бросить груз он не мог. В рюкзаке гремело, и тот "подпрыгивал" на спине сталкера в такт бегу, больно ударяя по пояснице. Вдобавок ко всему дробовик, словно пытаясь выскользнуть из ослабевших рук, отягощал путь. Дыхание сбилось, сердце бешено колотилось, пульс стучал в висках, и человек, выбежав на "финишную прямую", остановился. Жадно хватая ртом воздух, он, крепко сжимая ствол оружия, огляделся: разрушенные дома, над которыми возвышается чудом уцелевшая высотка; покореженные временем и войной автомобили; деревья и кусты фантастической формы и не менее фантастических размеров. Вдалеке полузаваленный вход на станцию Метро "Тверская", — увешанный двумя красными полотнами с изображениями орла, сидящего на лавровом венце с треугольной свастикой внутри, — до которого осталось метров триста. Сталкер никогда не понимал, к чему весь этот пафос и стремление показать свою силу и величие остальным жителям Метро. Скорее всего, никогда и не поймет.
  Внезапно позади послышался дикий, пронзительный вой и вторившее ему рычание. Сталкер замер, на лбу выступила испарина, а перед глазами заплясали черные точки. Он обернулся всем телом и увидел то, что запомнится ему на всю жизнь, если выживет конечно. Толкая и рыча друг на друга в сторону человека неслось не меньше дюжины псов, неестественно больших размеров, впереди которых бежал вожак.
"Вот и конец, — пронеслось в голове сталкера. — А ведь так близко..." Перехватив дробовик, человек прицелился и, как только первый мутант подбежал на растояние выстрела, дал залп. Дробь разорвала плоть мутанта и тот, скуля, завалился на бок. Остальные таври рассредоточились, пытаясь взять человека в "клещи"
— Хрен вам с-суки! — Прорычал сталкер и сделал еще один выстрел по самой смелой псине. Нужно было что-то делать. И дураку понятно, — а Адлер дураком не был, — что одному, против стольких тварей, не устоять. Если псы набросятся разом, то сломят все попытки человека выжить. Выстрелив два раза, сталкер, ловко увернувшись от прыгнувшей на него твари, бросился бежать к ближайшей, перевернутой машине.
***
Человек в маскхалате, щелчком пальца, отправил окурок в полет и, похлопав по мешочку с табаком, который висел на шее, приник к ИК-прицелу снайперской винтовки. Вокруг было тихо, если не считать рычащих, вечно голодных мутантов, шныряющих в поисках пищи где-то вдалеке. Группа сталкеров с "Третьяковской" должна была пройти примерно через час, и задачей снайпера являлось оказание огневой поддержки, в случае опасности. Под зданием, на котором расположился человек, что-то хрустнуло, послышался лай и дикий скулеж. Спустя несколько секунд все стихло.
Снайпер зевнул и прикрыл глаза. Мысли беспорядочно роились в голове, немного хотелось спать. Сказывалсь умиротворенность, витавшая вокруг. Несмотря на мутантов, изредка пробегавших под высоткой, человек был доволен своим положением: ведь он лежит здесь, на теплой, еще не остывшей крыше, в недосягаемости для монстров, в то время как его товарищи идут по давно умершему городу, опасаясь нападения. И ведь не факт, что дойдут. Хотя снайперу было плевать: он считал себя совершенным, и другие не были достойны его внимания. Вдруг позади что-то вспыхнуло, осветив крышу. Раздался тихий хлопок. Человек обернулся и замер, раскрыв от удивления рот: прямо перед ним, облаченный в светящуюся мантию, невысоко над крышей парил человек.
— Кто ты? — спросил снайпер, взяв неизвестного на прицел.
— Неважно, кто я. — Незамедлительно ответил он, опускаясь на крышу. Ствол винтовки, направленный на него, незнакомец не замечал. Или делал вид, что не замечает. — Теперь важно — кто ты!
— Не говори загадками! — человек повысил голос. —  Кто я — мне известно. А вот как ты сюда попал и кем являешься — большой вопрос.
Незнакомец, до этого смотревший в небо, устремил свой взгляд на снайпера. И было в этом взгляде что-то, от чего у человека по всему телу пробежали мурашки.
— Как ты смеешь разговаривать со мной в таком тоне, смертный? Я пришел сюда не для ссоры, но для того, чтобы сделать тебя выше всех остальных людей.
— Что ты несешь? — скептически спросил человек, крепче сжимая снайперку.
— Убери оружие, смертный. — Приказал незнакомец. Однако снайпер пропустил реплику мимо ушей. Тогда неизвестный взмахнул рукой, и ствол винтовки завязало узлом.
Снайпер ошалело смотрел на свое оружие, которым теперь разве что орехи колоть можно было. С криком: "Ах ты тварь!" он бросился на незнакомца, но тот выставил руку и человек, будто напоровшись на невидимую стену, упал на спину, больно ударившись головой.
— Теперь, поговорим? — Спросил неизвестный, склоняясь над человеком.
— Кто ты такой и чего хочешь?! — Проорал в лицо незнакомцу снайпер, забыв о том, что на крик могут сбежаться мутанты и выйти из здания утром станет очень проблематично.
— Я тот, в существование кого вы не верите и никогда не верили. Скрываясь под личиной моих служителей, вы, люди, развязывали войны, которые вас и погубили. Ведь вы так ничтожны перед своим желанием к уничтожению! Теперь довольствуйтесь тем, что натворили! — сказав все это человеку, как будто он являлся представителем всего рода людского перед высшими силами и сейчас понесет наказание, незнакомец распрямился и отвернулся, а снайпер приподнялся на локтях.
— Ты... Бог? — тихо спросил он.
— Каждый решает сам, что для него Бог. Для кого-то — оружие. Для кого-то — деньги,— уклонился от ответа неизвестный. — Но сейчас речь идет о тебе. И не как о человеке, а как о ком-то высшем.
— Что ты имеешь ввиду? — снайпер сел, скрестив ноги по-турецки. Разговор начал интриговать.
— Ты — Ангел Апокалипсиса. Единственный достойный. В тебе есть все, что нужно: дерзость, сила, ум, отвага. Я наделяю тебя высшей силой. Тем, чего не достоин простой смертный. Ты — мой заместитель на этой планете. Я даю тебе право решать: кого спасти, а кого покарать.
— Ух ты! — не сдержался снайпер, мигом забыв про обиду. Предложение, сделанное неизвестным, но без сомнения Богом, очень привлекало. Решать кому жить, а кому умирать, вершить судьбами выживших, в конце концов властвовать — разве не об этом он мечтал всю жизнь? Хотя бы в тайне, где-то глубоко в душе. "А не подвох ли все это? Как-то слишком сладко" — пришла в голову шальная мысль, которую и озвучил снайпер.
— ... Что взамен? — Закончил он.
— Взамен? Ничего. — Бог пожал плечами и улыбнулся.
— Хорошо. — Радостно кивнул снайпер. — Я согласен. Трудно отказать такому властному и компетентному эээ... существу, как ты... Вы.
— Возьми оружие. Ведь Ангелу оно нужно? — все еще улыбаясь, приказл Бог, указывая на "Винторез".
Снайпер встал и подошел к винтовке, валявшейся метрах в трех от него. Подняв абсолютно целую снайперку, он обернулся, чтобы еще раз выразить свое восхищение, но Бога уже и след простыл. Тьма снова укутала здание, однако теперь была не такой густой, как раньше. Ее словно смешали с белыми красками и добавили воды. Ангел видел каждую трещину, каждый камешек на крыше высотки, а полуразрушенные дома, находившееся значительно дальше, были как на ладони. Отчетливо просматривались кирпичи, из которых они были сделаны, окна, давно лишившееся рам и стекол, каркасы автомобилей.
— Офигеть! — весьма точно констатировал факт Ангел. Подошел к краю крыши, лег и приник к снайперскому прицелу. Его зрение работало на все сто процентов, подмечая каждую деталь, на которую раньше он не обратил бы внимания. Внезапно, совсем рядом с позицией стрелка, прогремели выстрелы, послышалось рычание и лай. Ангел сместил ствол винтовки в сторону звука и увидел сталкера, отбивающегося от стаи собак. Мутантов было много и шансов на то, что неизвестный справится собственными силами не оставалось. Нужно было принимать решение: спасти или покарать.
— Спасти. — После недолгих раздумий решил Ангел и открыл огонь по мутантам.
***
Монстры были близко, — Адлер слышал их прерывистое дыхание, — но перевернутый грузовик был ближе. В два скачка добежав до машины, Адлер забрался на нее и тут же обернулся: две собаки уже оттолкнулись и летели в его сторону. Он инстинктивно отпрянул и, зацепившись за какую-то деталь, упал, больно ударившись спиной. Даже рюкзак не смягчил столкновение. Собаки врезались в борт грузовика и приземлились на все четыре лапы. Рыча, они начали набирать разгон для второй попытки.
Нужно было что-то делать. Причем срочно. Адлер не опасался собак — они не смогут забраться на грузовик — слишком высоко. Но своим лаем привлекут хищников покрупнее, и тогда пиши пропало. Умирать сталкеру не хотелось, тем более после такой удачной ходки. Давно Четвертому рейху не приносили столько "подарков". "Четвертый рейх, — думал Адлер. — Что же вы, дебилы, натворили то? И меня подставили." Несколько недель назад, сталкер притащил на "Чеховскую" канистру с бензином, якобы для генераторов. Как потом оказалось, рейховские огнеметчики выжгли этим бензином "Цветной Бульвар" вместе с детским домом, находившиеся под защитой Ганзы. Немеренно людей тогда погибло. После этого по всему Метро было объявлено о том, что "все солдаты и сталкеры Четвертого рейха подлежат полному уничтожению, а содействующие им лица будут жестоко наказаны." Тогда Адлер не придал этому особого значения — мало ли что говорит Ганза. Но теперь понял — приговор был провозглашен. Если даже по счастливой случайности мимо и будет проходить отряд сталкеров, то помощи от них ждать не придется. Либо пристрелят, либо, хотя скорее всего, оставят на растерзание мутантам. С них станется.
Сталкер вдохнул-выдохнул. Закрыл глаза. Мысли беспорядочно кружились в голове. Появилась злость: на себя — за то, что пошел на службу в Рейх; на мутантов — тупых выродков нового мира, желающих сожрать его; на людей  — за то, что сотворили такое с планетой. Быстро поднявшись, Адлер крепко сжал дробовик и разрядил всю обойму в беснующихся внизу собак, не оставлявших бесплодные попытки добраться до человека. Сталкер смог уложить трех тварей, остальные же отбежали на почтительное расстояние и пули ушли "в молоко". Адлер закричал. Гневно, надрывно... беспомощно. Мутанты, словно почуяв, что недолго двуногому жить осталось, с новой силой устремились на штурм. Сталкер сел на край грузовика, свесив ноги, за которые пытались ухватиться мутанты, хватая воздух и клацая зубами.
Вдруг голова одного из них взорвалась, в буквальном смысле этого слова, заплескав вонючей жижей асфальт, грузовик и своих сородичей. Еще один пес завалился на бок с перебитым позвоночником, отчаянно скуля и скребя лапами по асфальту. И еще один. Адлер вскочил, пытаясь понять: в чем дело. Что это с ними? Предположений не было никаких. Кто помогает сталкеру? Ему, Адлеру, солдату Четвертого рейха! Он сощурил глаза, пытаясь узреть совего спасителя, но бесполезно. А мутанты продолжали падать, сраженные неведомой рукой.
И тут в голову пришла умопомрачительная, просто сумасшедшая мысль: а может это Боги? Высшие силы решили помочь Адлеру, отменить наказание, дать шанс все исправить. Сталкер грустно улыбнулся. Он понимал всю абсурдность догадки, но других вариантов не было. Однако, упускать свой шанс Адлер не собирался: схватив дробовик, он спрыгнул с грузовика и опрометью бросился ко входу в Метро.
Оставшееся расстояние сталкер проделал буквально на одном дыхании, минуя перевернутые автомобили, кучи мусора и перепрыгивая глубокие провалы в земле, образовавшиеся неизвестно от чего. Подбежав вплотную к гермодвери, он три раза ударил прикладом.
— Кто? — Раздался хриплый голос через динамик интеркома.
— Адлер! Солдат, открывай! За мной мутантов куча! — сталкер обернулся назад, машинально заряжая дробовик.
— Какой Адлер? — в голосе собеседника промелькнули нотки удивления.
— Твою мать! Ты охренел что ли совсем?! Сталкер я, Адлер! — ответил он и сильно пнул гермодверь носком ботинка.
Примерно полминуты все было тихо: видимо, патрульный совещался, впускать человека или нет. Но вскоре послышалось шипение приводов запорного механизма и створки двери начали медленно разъезжаться в стороны. Как только образовалась щель, достаточно широкая, чтобы мог протиснуться человек, Адлер пролез в нее и, впопыхах зацепившись ногой непонятно за что, растянулся на полу, придавленный тяжелым рюкзаком, в котором зазвенело и, кажется, что-то разбилось. Дробовик с грохотом отлетел в сторону.
Крепко выругавшись и поднявшись с колен, сталкер подобрал оружие и огляделся: он был в вестибюле, освещенном небольшим костром, над которым, в железной миске, что-то грелось. Возле огня стояли два ящика, перевернутые вверх дном — видимо сиденья.   Патрульные, — один у пульта управления гермодверью, второй у костра, с автоматом наизготовку, — во все глаза смотрели на Адлера.
— Уроды! — сквозь зубы прошипел он, отряхиваясь.
Сталкер развернулся, спустился по давно не работающему эскалатору и, свернув влево, открыл дверь. С другой стороны стояли два человека, укутанные в плащ-палатки и спрятавшие голову под капюшонами. На груди у каждого висело по автомату. Один из охранников обернулся к Адлеру и уставился глазницами противогаза, в которых отразилось его усталое и грязное лицо.
— Держи! — сталкер сунул охраннику в руки свой рюкзак. — Отдашь Брунсу. Скажешь, Адлер вернулся. А я спать.
Охранник ничего не ответил и принялся выполнять приказ. Второй равнодушно наблюдал со стороны. Несмотря на столь позднее время, на станции было довольно светло и многолюдно: жители Четвертого рейха сновали туда-сюда, солдаты, следившие за порядком, о чем-то переговаривались и смеялись. Патрульные на бронедрезинах с закрепленными на них станковыми пулеметами охраняли вход в тоннель. Дополняли картину пленники, сидевшие в клетках, расставленных в ряд у стены, рядом с которыми лежали три тела, с головой укрытые серыми, грязными простынями.
Протиснувшись сквозь людской поток, Адлер оказался у своей палатки. Забрался внутрь, с наслаждением разулся и, не раздеваясь, лег. Уснул он мгновенно, без сновидений.
***   
Пули, словно заговоренные, без промаха поражали мутанта за мутантом. После семи-восьми выстрелов от стаи осталось лишь несколько трусливых псов, разбежавшихся кто куда. Сталкер, который чуть было не стал жертвой мутантов, спешно ретировался с поля боя в сторону Метро. Ангел довольно улыбнулся и поставил винтовку на предохранитель. Лег на спину, закрыл глаза.
Сердце учащенно билось, в груди что-то приятно сжималось. Такое было со снайпером всегда, после стрельбы. Казалось, что он получал наслаждение от убийства. Другой бы ненавидел себя за это, но Ангел не был столь сентиментальным и воспринимал все как должное: не ты его, так он тебя.
Группа, которой Ангел должен оказать огневую поддержку, еще не появилась. Стрельбы так же не было слышно и у снайпера осталось только два варианта, что же случилось: либо все в порядке, и люди двигаются в его сторону не встретив ни одной твари, что при наличии огромного количества самых разных мутантов маловероятно. Либо кто-то очень ловкий и быстрый, возможно не один, перебил группу так, что никто не успел сделать ни единого выстрела. Что тоже маловероятно. Либо-либо: вечная дилемма в вызженом ядерной войной мире.
Ангел вдохнул уже остывший, холодный воздух и поежился. Место, на котором он расположился примечательно тем, что не "фонило". Абсолютно. Счетчик Гейгера, висевший на поясе, все время молчал и снайпер сначала решил, что он сломан. Но на первый взгляд все было нормально, да и симптомов радиоационного поражения пока не наблюдалось. Беспокойные мутанты, шныряющие в поисках пищи где-то рядом, выли и рычали, чуя человека. Иногда дело доходило до драки между двумя монстрами и победитель, огласив окрестности ревом, ретировался, унося в зубах труп жертвы.
Мысли о новом статусе снайпера хаотично крутились в голове. То он представлял себя сидящего на троне, а у его ног поклоняются все те, кого он спас. То услужливое воображение рисовало, как он летит над разрушенной Москвой, сжимая в руках "Винторез" и карает налево-направо всех, кого считает недостойными жизни в новом, уже без сомнений, мире. Перед глазами вставала новая карта Метро, с новыми станциями-государствами, в которых все будут жить по уставу, написаному им — Ангелом. Новорожденные культы будут восхвалять снайпера в легендах и мифах, и даже напишут Библию. Он довольно улыбнулся, сложив руки у себя на груди. Жизнь без сомнения налаживалась и обещала быть очень даже успешной.
Неожиданно внизу послышалось шебуршание и негромкая ругань. Ангел мгновенно перевернулся и приник к прицелу снайперки ударившись об него так, что глаз заслезился. В инфокрасной подцветке отчетливо вырисовывались трое человек, облаченные в комбинезоны радиационной защиты, с автоматами наперевес. У одного, кажется, даже был прибор ночного виденья. Группа двигалась в ряд, только что не строевым шагом. Никто даже не удосужился смотреть назад, прикрывая тыл. Сталкеры были уверены в себе и прикрытии в лице снайпера, которое им обещала станция. Это очень не понравилось Ангелу — челноки должны поплатиться за свою самоуверенность!
— Карать! — зло произнес снайпер. — Вы все умрете, отправитесь в мир иной, в Ад, к Дьяволу!
Словно услышав его слова, сталкеры, коротко посовещавшись, свернули с проложенного и обговоренного ранее пути, и скрылись за разрушенным домом, от которого осталось всего три этажа. Спустя несколько секунд оттуда послышалась стрельба — челноки попали в типичную засаду, устроенную мутантами. Изредка долетали отдельные фразы. Вспышки, вырывавшиеся из стволов, были настолько яркими, что Ангел, через свой ИК прицел, не мог разглядеть, что там творится и кто кого "порвет". Один из автоматов обороняющихся захлебнулся и послышался крик, который мог издать только человек, которого живьем разрывают в клочья. Гулко бухнула граната.
— Правильно! Умирайте, отправляйтесь в Ад! Вам не место в новом, моем мире! — сквозь зубы процедил Ангел, обращаясь то ли к людям, то ли к мутантам. Спустя несколько минут все стихло. Ветер принес острый запах пороха — запах смерти. Ангел с удовольствием вдохнул его, пропуская через легкие. Миссия, возложенная на него бывшим командиром, была провалена, но у снайперу было плевать. Теперь он сам себе хозяин.
Нужно было думать, куда пойти утром, где обосноваться и выполнять Божью волю. Божью? Свою! Свою волю! "Я сам по себе! Никто не смеет мне приказывать! — подумал сталкер. — Я — полноправный хозяин планеты! Я решаю — кому жить, а кому умирать. И я лучше знаю, куда мне идти! Завтра я выберу себе дом, свою крепость, свой Олимп!"
Сплюнув, Ангел убрал винтовку в чехол и, свернувшись калачиком, закрыл глаза.
— Утро вечера мудреннее, — сказал он, засыпая.
***
Адлер открыл глаза. В палатке было темно, лишь сквозь небольшую дыру в ткани пробивался свет со станции. Быстро встав и одевшись, — не обращая внимания на боль в мышцах, — сталкер умылся и пошел к своему старому другу: капитану Брунсу.
Постучав в дверь три раза, он вошел в кабинет. Брунс сидел за столом, перебирая ворох бумаг. Завидев Адлера, он вскочил, опрокинув стул.
— Дружище! Как я рад тебя видеть! — капитан обнял сталкера. — Проходи, садись. Рассказывай, что произошло?
Адлер вздохнул, сел и вкратце описал свою ходку. Брунс слушал внимательно, изредка кивая и ухмыляясь.
— Да уж, велики дела твои, да помыслы секретны. — Задумчиво скребя подбородок, изрек капитан.
— Что? — не понял сталкер.
— Ничего. Август, вернувшийся вчера вечером, говорил, что видел снайпера на крыше высотки. Якобы он группу челноков должен был прикрывать. Ну помнишь, отшельники со...
— Не уточняй, не интересно. — Перебил Брунса Адлер. — Лучше скажи: кроме меня на поверхности вчера никого не было из наших?
Капитан сморщил лоб, задумавшись.
— Нет. — Наконец изрек он. — Никого.
— Уверен? — недоверчиво прищурился сталкер.
— Абсолютно. Ни один солдат Четвертого рейха, кроме тебя и Августа, вчера на поверхность не выходил.
— Ладно. Спасибо. — Сказал Адлер, поднимаясь.
— Стой, ты куда?
— Жрать хочу. В другой раз поговорим, Брунс.
Выйдя из кабинета, Адлер направился в столовую, думая над словами капитана. "Никого значит. Только снайпер. Хрен пойми кто и откуда. Надо найти Августа". Плотно пообедав, сталкер вышел из помещения столовой и подошел к караульному. Спросил:
— Где Август, знаешь?
— Никак нет! — Отчеканил тот.
— Тогда найди. И веди ко мне в палатку. Разговор есть. — Отдав приказ, Адлер развернулся и направился было в свое жилище, но его остановил до боли знакомый голос:
— Искал меня? — Август возник будто из ниоткуда.
— Да. Отойдем в сторонку. — Адлер сделал приглашающий жест.
Сталкеры отошли к торцу станции и Адлер, полушепотом, заговорил:
— Слушай. Брунс говорил, ты, мол, снайпера на крыше видел. Вчера, на поверхности. Скажи, друг, кто это был?
— Хм... тут такая история вышла. Недавно "ночники" вернулись. Ну эти, сумасшедшие, что ночью ходят и только своими тропами. Так вот, я просил проверить их крышу эту. Они с утра туда наведались: говорят, никого там не было. Следов никаких. Ни гильз, ни окурков. Ни-че-го.
— А как же снайпер? Не мог же он испариться. — Удивился Адлер.
— Да Бог знает, был ли он вообще! — начал заводиться Август. — Знаешь, как я тогда задолбался? Может и почудилось мне чего. А вы все сразу "снайпер-снайпер".
— Бог... — задумчиво изрек Адлер. — Вот именно, Август. Бог!
***
Проснулся Ангел с первыми лучами солнца. Было холодно и снайпер поежился, вздрогнул всем телом. Ледяные мурашки пробежали от пяток до макушки. Поплотнее укутавшись в маскхалат, он извлек из рюкзака карту Метро. Долго водил по ней пальцем. "Куда же податься, — думал Ангел. — Ганза? Рейх? Коммунисты?" Вдруг его взгляд зацепился за маленьку оранжевую линию: содружество ВДНХ, так, кажется, назывались эти станции. Точно! "Вот где я поселюсь! — думал снайпер. — В самом далеком уголке Метро. Прямо как Ангелы когда-то, вдали от людей. Хотя, почему как? Я же и есть Ангел. Самый могущественный на этой планете"
Свернув карту, снайпер извлек банку дефицитной тушенки и, вскрыв ее ножом, принялся есть. Позавтракав, он убрал банку обратно в рюкзак, вытер нож о штанину и вернул его в ножны. Сел на краю крыши и закурил. Как он будет добираться до станции — его не волновало. Теперь снайпер не боялся ни мутантов, ни радиации, ни нео-людей. Все объяснялось двумя словами: он Ангел.
А внизу простиралась Москва. Разрушенные здания, перевернутые автомобили, потрескавшийся асфальт — результат человеческих деяний, в последней, никому не нужной войне. Хотя, кто-то ведь ее начал, запустив ядерные боеголовки по якобы вражеским странам. И на что он надеялся? Чего хотел добиться?
Ангел стряхнул пепел, который, медленно кружась, устремился вниз, к земле. Где-то взвыл мутант, встречая новый день, как и предыдущий, полный опасности. Мир, в котором выживет лишь сильнейший.
Позади что-то вспыхнуло, как накануне ночью. Снайпер резко обернулся, чуть не полетев с крыши и обомлел: невысоко парил человеческий силуэт, который Ангел видел совсем недавно. Отправив полсигареты в полет, на встречу асфальту, он вскочил и вытянулся по струнке смирно.
— Вижу, дела продвигаются хорошо. — Тихо произнес Бог, глядя на Ангела изподлобья.
— Да-да. — Часто закивал Ангел. — Я делаю все, как Вы и сказали. Я РЕШАЮ: кому жить, а кому умирать. Вот вчера спас одного сталкера из... не знаю, с какой он был станции. Зато наказал свою группу, которую должен был прикрывать. Представляете...
Бог слушал Ангела, иногда кивая головой и ухмыляясь. Он был доволен своим выбором. Любой другой, на месте снайпера, скорее всего, спасал бы всех подряд, без разбора. Жалость и могущество, скорее всего, не позволили допустить, чтобы кто-нибудь погиб.
— А теперь я ухожу жить на станцию "ВДНХ". Там содружество станций. Трех. Буду решать, кому жить, а кому умирать. — Закончил свой "рапорт" Ангел и встретился взглядом с Богом. Тот смотрел на снайпера и миловидно улыбался...

Конец

Кремль-2222
Герой попадает сюда из другого мира, и объяснение, как ему кажется, он знает. Выстроив схему возвращения в свой привычный мир, он находит средство. Но неожиданно обнаруживает, что дело совсем в другом, и это не поддается логическому объяснению. Но ему уже все равно — есть причины, из-за которых он готов остаться.

Сеттинг: Остроги

Синопсис: Ольга – вольница. Она живёт на диких территориях с рождения. Здесь её окружают семья и друзья. Но Неожиданно Московские власти, всегда державшие с вольниками нейтралитет, высылают карательный отряд, который уничтожает практически всех жителей. Самых сильных – тех кто активнее всего сопротивлялся, берут в плен. К каждому пленному прикрепляют по одному надсмотрщику. Ольгу конвоирует молодой лейтенант.  Их разговоры сначала ограничиваются словестными перепалками, но постепенно они начинаю находить общий язык, появляется взаимная симпатия. В определённый момент Ольга случайно видит червя на шее Романа. И это её очень удивляет, так как если поначалу он и был немого заторможен, то сейчас введёт себя как совершенно нормальный человек.  Она считает это чудом ровно до того момента, пока Роман не признаётся ей, что это особые черви, которые не полностью подавляют волю человека.
Пара сбегает и несколько дней скрывается. Ольга начинает замечать, что слизень на затылке Романа постепенно уменьшается, усыхает. Сам парень никакого неудобства не ощущает, хотя по его рассказам братство должно постоянно контролировать его и внушать необходимость в подчинении.
В итоге, оказывается, что сильная любовь Романа к Ольге помогла ему на несколько минут подавить влияние братства, и он, воспользовавшись этим, перерезал часть нитей, которыми крепился червь к его нервной системе.

Роман и генерал Громов стояли на вершине холма, наблюдая как внизу копошатся люди.
— Кто-то из них скоро станет новым носителем королевы, — задумчиво сказал парень. – А остальные умрут!
Роман повернулся к своему отряду и скомандовал: «Вперёд!»
Готовых всегда отразить атаку вольников врасплох застать не удалось. Они отчаянно сражались, но силы оказались неравными. Члены братства оказались лучше вооружены. Они бросались в бой, не обращая внимания на собственные раны, и с особой жестокостью убивали противников. За считанные минуты посёлок был уничтожен. Живыми удалось захватить только четверых. Пленников связали и выстроили перед Романом и Громовым. После досмотра стало понятно, что для их целей подошла только девчонка.
— Остальных убить, — генерал указал на вольников.
— Нет! – закричала девушка и опустилась на колени.
— Ольга, не забывай, откуда ты! – крикнул напоследок старик.
Роман усмехнулся, склонился над пленницей, заглянув в глаза:
— Мы утешим тебя.
Девушка одарила его полным ненависти и презрения взглядом. Роман оторопел. Такого с ним давно не происходило. Сколько же было в этом взгляде жизни! Парень невольно начал рассматривать черты лица, жадно впиваться взглядом в пухлые губы, шею, грудь, бёдра. И тут он осознал, что всего через пару дней королеву пересадят ей на затылок, и из прекрасной жизнерадостной девушки Ольга превратиться в жестокую кровожадную мумию. «Нет, этого нельзя допустить!», — подумал Роман. Но королева на затылке пошевелилась, и он опять задурманился ею: «Люди – низки, плевать в кого она превратиться, интересы Братства и Королевы превыше всего!»
Раздались выстрелы. Три тела упали на землю, марая траву кровью. Девушка зарыдала.  Роману захотелось прикоснуться к ней, прижать к себе это прекрасное создание, но королева не успокаивалась. Она ещё сильнее впилась нитями в нервную систему, оплетая и стягивая спинной мозг. «Что за мысли! Жалось – это удел слабых!» Но, взглянув на Олю ещё раз, губы парня сами сказали: «Пленницу конвоирую лично!»
Путь до Москвы, где и должна была состояться пересадка, занимал несколько дней.
Королева на затылке не переставала шевелиться, стремясь одурманить. Но парень постепенно учился подавлять её. Он бы с радостью прямо сейчас сорвал эту мерзость с головы и растоптал, но члены братства чувствуют своих, они всё поймут.
Колонна из автомобилей и мотоциклов с колясками ехала, не останавливаясь, весь день. Громов хотел продолжить путь ночью, но Рома убедил его в том, что воинам необходимо отдохнуть.  Лагерь разбили довольно быстро, затем  развели костры, поставили палатки.  Парень приказал, чтобы пленницу завели в его шатёр.
Она лежала на земле, свернувшись клубком. Такая беззащитная. Роман подошёл к Ольге и хотел развязать верёвки на руках, но девушка лягнула его ногами. Это ещё больше приободрило парня.
— Да тихо ты, — прошептал он, — я хочу помочь.
— С чего бы это?
— А, может, ты мне нравишься, — предположил Рома, чувствуя как по телу разливается жар.
Парень подошёл к задней стенке палатки, достал нож и прорезал в материале дыру.
— Ты со мной или как?
— Размечтался! — кинула она, но сопротивляться не стала, позволив парню освободить себя от пут.
Роман уже собирался вылезти наружу, как  на голову ему опустилось что-то тяжелое…
Генерал был недоволен, когда узнал, что пленница сбежала. Погоня не заставила себя ждать: Громов не хотел брать с собой парня, но тот не только категорически отказался оставаться в лагере, а ещё и сам повел мотоцикл.
Ольга не успела далеко убежать. Роман с трудом обогнал  других наездников, приблизился к девушке, вытянул руку и сгрёб её, положив на раму. Она затрепыхалась. И парень еле удерживал её.
Внезапно впереди появился обрыв. Роман кое-как успел затормозить. Ольга быстро спрыгнула с мотоцикла и растерянно осмотрелась: бежать было некуда.
Джип Громова первым нагнал их, генерал неторопливо вышел из машины:
— Хватит игр, у вас нет шансов!
В голове у Романа пронеслась ужасающая догадка: королеву надо уничтожить. Иначе она превратит Олю в зомби. Немного поколебавшись, он попятился к краю обрыва.
— Стой! – Громов понял, в чём дело.
Парень посмотрел на  Ольгу.
— Я не позволю сделать тебя такой, каким был я. Благодаря тебе, я вспомнил, как это – быть человеком. Пусть я погибну, но королева сдохнет вместе со мной, — он подмигнул ей. И, раскинув руки в стороны, спрыгнул вниз.

***

Диск просвистел, когда кио выскочили из-за угла. Даже с их молниеносной реакцией, сделать они ничего не успели. Встретить второго био в засаде киборги не ожидали.
«Ловко! — только и успел подумать Ноль-третий, заваливаясь набок. — Загнали, как крысопсы фенакодуса!» Его правая нога, скупо брызнув белесой кровью, так и осталась стоять на земле. Кио еще успел рассмотреть пронизанный танталом срез кости, прежде чем рухнул в пыль.
Семьдесят-пятой повезло меньше – пригнувшись от шедшего обратным ходом диска, она замешкалась и попала в стальные челюсти гнавшегося по пятам «Раптора». Напарница вывернулась, оставив в пасти био правую руку с автоматом, но продолжила сражение.
«Бессмысленно», – оценил кио шансы Семьдесят-пятой. Впрочем, насчет своей участи он был такого же мнения. «Спайдер», метнувший диск, сорвался на бег и поспешил к месту сражения.
«Если они смогут извлечь данные из моей головы – все пропало!» — подумал Ноль-третий.
Оставалось только одно решение, способное помешать этому. В двадцати шагах от киборга из земли в небо бил черный сноп света. Хотя, о каких шагах теперь речь? На руках Ноль-третий пополз к полю смерти. Напарница поняла его замысел и попыталась увести «ящера» подальше, выигрывая драгоценное время.
«Спайдер», также разгадавший задумку врага, ускорился. Кто успеет раньше – шестиногая тварь, бегущая стометровку, или покалеченный киборг, ползущий двадцатку на руках? Ответ был очевиден. Ноль-третий подскочил на единственную уцелевшую ногу и попрыгал на ней.
Метательный диск снова вспорол воздух. На этот раз кио успел отреагировать – кувырком пролетев вперед, он ушел от снаряда и сократил расстояние до цели еще на несколько метров. Когда губительная чернота оказалась на расстоянии вытянутой руки, воздух рассекли острые ножи-манипуляторы био. Но «Спайдер» опоздал – от поля смерти к рассеченному пополам киборгу метнулись хищные ложноножки, мигом затащив окровавленное тело внутрь.
«Главное — информация не досталась врагу», — с чувством выполненного долга подумал Ноль-третий и приготовился к смерти.

***

Я признаться проявил глупость бесконечную
Всей душою полюбил куклу бессердечную
Для нее любовь — забава, для меня — мучение
Придавать не стоит, право, этому значения!

Червь истошно взвыл, засылая в мозг волны боли и ужаса. Несмотря на почти утраченную с паразитом связь, по телу Романа прокатилась жестокая судорога. А потом он ощутил, что контроль со стороны паразита совсем пропал, и вместе с ним ушла и боль. Рука скользнула по затылку – червя не было! Парень попытался осмотреться, но не услышал и не увидел ничего вокруг, как будто его поглотила абсолютная тьма.
«Неужели так выглядит смерть?» — только и подумал он. И в тот же миг в глаза ударил свет, а в спину – острые камни. Сверху раскинулось пасмурное серое небо, а слух радовал стук собственного сердца.
— Ноль-три, жив?! – услышал парень выкрик и почему-то сразу понял, что обращаются к нему.
Роман поднял голову и обомлел. Он оказался в Москве. Только в чужой Москве! Парень не мог объяснить словами, но осознавал этот факт совершенно четко. Однако, все странности только начинались. Та, кто к нему обратилась – а по оттопыренной камуфляжной куртке парень совершенно четко установил, что это женская особь, — со всех ног бежала к нему, улепетывая от двух громадных стальных машин, которые даже в страшном сне не увидишь. Одна – в виде громадного паука с кучей лап, вторая же больше походила на двуногого ящера.
«Роботы», — неожиданно вспомнилось название таких существ.
Беглянка, с ног до головы измазанная во что-то белое, спокойно размахивала единственной рукой в такт движениям, а вместо другой… Романа чуть не вырвало – из изодранной культи наружу торчал какой-то металлический обломок.
— Давай обратно! – протянула беглянка единственную руку.
Парень все еще не понимал, что происходит. Но пролетевший над головой металлический диск, пущенный одним из роботов, заставил выйти из оцепенения и протянуть ладонь незнакомке. Рывок девушки чуть не сделал и его самого одноруким. В плече что-то щелкнуло, и у Романа потемнело в глазах от боли. Он только почувствовал чудовищную силу, с которой его понесло вперед.
— Куда ты… — хотел спросить парень, и тут увидел столб черного света перед собой.
Роман даже не успел испугаться. Роботы и чужая Москва остались снаружи, а он и его новая знакомая – здесь, в этой пугающей черноте. Правда, о страхе он тут же позабыл. Взглянув на девушку, Роман обнаружил, что она нечеловечески красива. Все эти белые разводы на лице вдруг исчезли, и взгляду парня предстало само совершенство: пшеничные волосы, длинные ресницы, фиолетовые глаза, алые губы… такой красоты ему еще не доводилось встречать. Даже образ Ольги померк в сравнении с этой красавицей.
Девушка, до того бросавшая взгляды по сторонам, внимательно осмотрела Романа. Потом что-то произнесла, но парень лишь зачарованно слушал волшебный тембр ее голоса, продолжая держать незнакомку за руку и не в силах добраться до смысла сказанного.
— Ноль-третий, ты реверсировал? – вновь повторила красавица.
— Чего? – наконец, очнулся он.
— Мда… действительно, обратная мутация, — согласилась сама с собой девушка.
— Как тебя зовут? – решился узнать имя красавицы Роман.
— Ты что же, все забыл? – удивилась та. – Мой номер 8275BCS212.
— Эээ… а имя? – удивился такому ответу парень.
— Ты звал меня «Семьдесят-пятая», — ответила девушка.
— А по-человечески? – не удовлетворился таким ответом Роман.
— Мда, не знаю, смогут ли тебя починить, — посмотрела на него своими фиолетовыми глазами красавица. Как показалось Роману, с сочувствием, отчего сердце юноши отчаянно заколотилось.
— Если нужно человеческое имя – сам придумай! – ответила на его вопрос девушка.
— Оля… — шепнул парень, и, осмелев, повторил громче: — Можно, я буду звать тебя Олей?
— Хоть Васей! – спокойно ответила красавица и вновь посмотрела по сторонам. – Может, нам пора уже? Как думаешь, био ушли?
— Кто? – не понял вопроса Роман.
Девушка недовольно глянула на него:
— Забудь! Пора выбираться.
— Твоя рука! – воскликнул парень, заметив, что уродливая культя вновь превратилась в полноценную конечность. – Это чудо!
— Ну да, — спокойно отреагировала Оля. – Ты ведь провел меня через черное поле.
— Какое еще поле? – оглянулся Роман.
Вокруг царила враждебная чернота, сотканная из множества теней. Казалось, еще немного – и все эти злобные силуэты кинутся на него. Но что-то еще более страшное, стоящее на пути, удерживало их. Роману неожиданно стало холодно, и ему захотелось поскорее выбраться из этого места.
— Пойдем отсюда, — предложил он девушке.
— Согласна. План такой: выходим из поля – и сразу к развалинам на севере. Далее – по ситуации. Понял?
Парень кивнул.
— Вперед! – скомандовала Оля и потянула его за собой.

Мозг закипал. То, что произошло в последние дни, просто не умещалось в сознании. Покинув поле смерти, они с Олей больше суток добирались по чужой Москве на ее базу, спасаясь от смерти не менее десятка раз. Вернее, это новая знакомая спасала его, Романа, от опасностей незнакомого мира. А опасностей этих тут было – хоть отбавляй! Даже растения – и те пытались урвать кусок человеческой плоти. Что уж говорить обо всех этих двуногих, двукрылых, многолапых и безлапых тварях? В общем, новая информация раскалывала голову, несмотря на то, что Оля ему почти ничего не рассказывала. В основном, сама спрашивала. Но Роман был только рад ее вниманию, и охотно поведал все о себе и своем мире. Кажется, девушка поняла, что он – не бывший напарник, а его близнец-двойник.
Хорошо, что у парня обнаружились способности свободно ходить через поле смерти, иначе он собратьям Ольги просто оказался бы не нужен. Так Роман получил свое место в их клане и предложение сотрудничать.
— А могу я рассчитывать на твою благосклонность, если соглашусь? – решаясь, спросил тогда парень у девушки-кио.
Та бросила взгляд на координатора и, после его кивка, бесстрастно произнесла:
— Да.
В тот миг ее выбор вознес Рому до небес, и только сейчас он понимал, что Семьдесят-пятая согласилась только из-за приказа командира, а вовсе не из-за ответных чувств к нему. Да и могли ли быть какие-то чувства у киборга? Теперь Роман знал о них много, почти все – для успешной работы парню раскрыли массу таких тайн, о которых сами кио не все знали. Ведь никто не предполагал тогда, какие именно нужны знания, чтобы в черном поле смерти включались механизмы омоложения киборгов или превращения в них отловленных мутантов. Все оказалось просто: берешь за руку, представляешь, кем должна стать твоя «жертва»– и вуаля! Новенький кио готов.
Парень же изнывал от неразделенной любви. Он буквально чувствовал, как безразличен этот железной кукле, когда прикасался к ее губам. Возможно, так ему и надо? За то, что так быстро забыл ту, настоящую Ольгу? Хотя, что с ней стало после его переноса между мирами? Наверняка ее привезли в Москву и посадили на затылок другого червя.
Воспоминания о прошлой жизни – такой близкой и такой далекой, всколыхнули душу парня.
«А что, если вернуться? – мелькнула шальная мысль. – Спасу Ольгу, и вместе с ней скроемся где-то в глуши?»
Идея взбудоражила Романа не на шутку. Оставался только вопрос – а возможно ли вернуться? Парень уже знал от Семьдесят-пятой, как исчез ее напарник. Сопоставив с тем, что произошло с ним, он пришел к выводу – все дело в поле смерти и добровольной жертве. Ну да! Роман ведь пожертвовал собой ради Ольги, а раненный кио – чтобы уничтожить добытую информацию.
Было безумно страшно. Но только до тех пор, пока Роман не представил, что до смерти будет водить через черное поле раненных киборгов и мутантов, а оставшееся время смотреть в холодные глаза бесчувственной куклы.
— Решено! – поднялся парень на ноги и взглянул на струящееся перед ним черное поле.
Он снял с предохранителя выданный ему АК, и решительно шагнул вперед. Чернота привычно приняла его внутрь. Не давая себе шанса испугаться и отступить, Роман вскинул ствол к подбородку и нажал на спусковую скобу.
— Это было больно, — очнулся он за пределами поля.
Оно не приняло жертву, выплюнув своего собрата так же, как только что парень –катавшуюся во рту автоматную пулю.
Но Роман не собирался сдаваться. Он снова вошел в поле смерти, и повторил попытку. Результат оказался тем же. Последующие три также ни к чему не привели.
— Ты что делаешь? – крикнула издалека Ольга-кио, явно направляясь в его сторону.
«Эх, такому бы телу – и человеческую душу!» — подумал про себя Роман.
И тут его осенило. Он вновь бросил взгляд на струящийся черный свет.
«Просто взять за руку и представить», — мысленно усмехнулся он.
— Оля! – позвал он. – Иди сюда!
— Что? – бесцветным голосом спросила она.
— Ты ведь должна меня слушаться? – спросил Роман.
— Опять поцеловать? – попыталась угадать его желание кио.
Парень покачал головой.
— Дай руку!
Та послушно протянула ладонь. Роман сжал ее в своей руке и шагнул в поле смерти.

***

Что-то пошло не так. Кио лежал в кромешной тьме, слыша вокруг то ли шепот, то ли шум ветра. Но организм продолжал функционировать, процесс жизнедеятельности не прекращался. Ноль-третий шевельнулся и не без удивления обнаружил, что чувствует свои ноги. Причем, обе. Кио осмотрел себя – рассеченное несколько мгновений назад тело вновь было целым.
«Галлюцинации? – подумал кио и тут же отверг подобное: — Нет, не может быть!»
Встав на вполне здоровые конечности, он опять не поверил в случившееся – все рецепторы свидетельствовали о полной исправности. И даже больше – похоже, тело прошло процесс омоложения. Разобраться в происходившем помешало появление странной тени, что казалась чернее черноты вокруг. Человеческая часть киборга тут же запаниковала, и Ноль-третий ощутил значительное падение температуры тела. Но электронная начинка мозга отнеслась с большим интересом к увиденному. Кио хотел потрогать тень, оценить – из какой субстанции состоит это существо, и существо ли это или какие-то проблемы с восприятием, вызванные полученными в бою повреждениями?
Но образование тут же улетучилось, потеряв к нему интерес, а киборг ощутил, как будто что-то очень большое и сильное, как десяток «Маунтинов» дало ему пинок, от которого Ноль-третий вылетел из поля смерти…
В глаза ударил яркий свет фары мотоцикла. Ноль-третий рефлекторно откатился в сторону и увидел, как неподалёку несколько мужчин в одинаковой форме тащат девушку. Руки и ноги несчастной были связаны, а на голову одет мешок.
Кио не понимал, где находится. Но с этим Ноль-третий разберётся потом, а сейчас он должен помочь девушке. Он просто не может оставить её в беде.
Вскочив, он метнулся к бойцам, пары движений клинка хватило, чтобы усмирить их пыл. Откуда-то появилось ещё несколько противников, но и с ними разобраться не составило труда. Оставив позади умирающих солдат, Ноль-третий направился к девушке, которая сразу повалилась на землю, когда началась драка.
Кио освободил её от пут и сдёрнул мешок.
— Ты жив? – удивилась она.
— Что им было нужно?
— Тебе виднее, — она отстранилась.
Не желая дальнейших препирательств, Ноль-третий подошёл к умирающему солдату.
— Что здесь происходит? Говори! — он приставил дуло к его голове.
— Спятил? – выдавил из себя солдат.
Не желая церемониться, Ноль-третий нажал на курок и направился к другому бойцу. Тот оказался посговорчивее и всё выложил.
Внимательно выслушав, кио понял: чтобы вернуться назад, ему нужна королева. Ноль-третий  потряс за грудки бойца, пытаясь выяснить, где можно достать червя, но тот, умирая, произнёс только «Скунс».
— А где слизняк? — озадаченно спросила Оля, рассматривая его затылок. — И что это за белая дрянь на тебе? Будто под голубиную атаку попал.
— Не понял? – оторопел кио.
— Издеваешься? Или у тебя амнезия, —  она задумалась. — Да, верно, ведь с обрыва упал… Бедный.
Девушка подошла к Ноль-третьему и погладила его по щеке:
— Прости, за то, что не верила тебе, за оскорбления и за удар. Ведь ты спрыгнул, чтобы спасти меня от этой мерзкой твари.
Закрыв глаза, Оля потянулась к нему губами, но Ноль-третий резко отклонился назад.
Поняв, что её отвергли, девушка покраснела от вскипающего в душе гнева
— Тупой зомбак! – она попыталась влепить кио пощёчину, но тот перехватил ее руку.
Оля не без труда выхватила руку, развернулась и пошла прочь.
— Подожди! — крикнул ей вслед Ноль-третий. – Мне нужна твоя помощь.
— Неужели, — Оля повернулась, — тогда проси прощения… на коленях!
— Прости, — сказал он, хотя и не понимал, за что извиняется. Но это сейчас не имело никакого значения, ведь кио не знал этих мест, не имел понятия, где живёт Скунс. Оля была ему нужна.
— Не могу отказать такому парню как ты, Рома, — сказала она.
То, что Оля приняла его за другого, кио понял сразу и не стал переубеждать её в обратном: зачем пугать девушку.
Они ехали всю ночь. В багажнике джипа Громова нашлось несколько канистр горючего: топлива должно было хватить.
По дороге Ольга рассказала ему о себе, о том, как попала в плен, и как он — Роман — её спас. Поведение девушки казалась кио необычным: то она смеялась, шутила и подмигивала ему, то вдруг замолкала и с грустью смотрела в окно. Один раз Оля даже заплакала. Кио очень удивился, увидев блестящие капли, ползущие по бледным щекам.
Для Ноль-третьего эмоции и чувства были чем-то далёким. Он родился бездушной железякой и ей погибнет, но прежде всё-таки донесёт важную информацию адресату…
Селекционер королев жил среди вольников, лагерь которых находился под Ижевском. У ворот посёлка их встретил местный атаман Козырь.
— Привет, дядя! — Оля обняла мужчину, и он расплылся в довольной улыбке. — Нужен Скунс, — вздохнула она.
— Как я могу отказать любимой племяннице! А это кто? – Козырь недовольно зыркнул на Ноль-третьего.
— Мой личный водитель, — засмеялась девушка, повернулась и потянула дядю вглубь лагеря.
Скунс жил в подвале одной из многоэтажек. Его «квартира» была заставлена множеством чудаковатых штуковин.
— Первый раз вижу, чтобы нормальный человек по доброй воле позволил себе червя подсадить, — удивился Скунс.
— Нормальный, — передразнила Ольга. – Нормальный не станет от поцелуя уклоняться.
— Смотря кто целует? — ответил кио.
Ему начинала нравиться эта игра слов. И почему они – киборги – не ведут себя так же?
Оля уставилась на кио. В её глазах читалось удивление, перемешанное с возмущением.
— Да кем ты себя возомнил?! – начала она.
— Сажай быстрее, — взмолился Ноль-третий.
Скунс тяжело сглотнул и поднёс червя к голове. Кио почувствовал, как затылок обхватило что-то нежное, липкое и тёплое. Оно немного поёрзало и пощекотало кожу, а затем череп словно пробили острые иглы.  Они быстро проникали глубже, вызывая невыносимую боль. Кио упал, скрючившись на полу.  Системы жизнеобеспечения заголосили.

Ноль-третий очнулся и обнаружил, как плакала Ольга, уткнувшись лицом в его куртку.
— Ну, хватит, —  Ноль-третий с трудом разлепил губы, — костюм испортишь.
Ольга медленно выпрямилась.  Нависла над кио, а затем размахнулась и пнула его под рёбра.
— Ох, тише, — Ноль-третий  засмеялся, ощущая как приятно щекочет лёгкие воздух. А ведь раньше кио не умел смеяться, и чувствовать, и любить. У него внутри что-то поменялось. Казалось, сломался «ограничитель», сдерживавший всё человеческое. Ноль-третий внимательно посмотрел на Олю. И как он только раньше не замечал её красоты: эти большие глаза, пухлые губы! Его привлекал даже её вспыльчивый характер. А ведь Ноль-третий нравится Ольге, и не просто нравится – она влюблена. Хотя нет, девушка влюбилась в Романа, а не в холодного киборга.
— Модуль подчинения накрылся, — вслух проанализировал кио показатели системы. – Конфликт приоритетов. И королева, похоже, тоже приказала долго жить.
Оля отвернулась и зарыдала ещё сильнее. Ноль-третий подошёл к ней и крепко обнял. Она хотела вырваться, но из хватки кио это не так-то просто сделать.
— Я должен тебе рассказать всю правду.
— Не надо. Я давно поняла — ты не Роман.
— Хочешь, чтобы на моём месте был сейчас он? — с сожалением прошептал Ноль-третий.
— Ни за что на свете, — сказала она, вглядываясь в его глаза.
Они потянулись друг другу, но поцелую не суждено было случиться: раздался оглушительный взрыв, с потолка полетела штукатурка. А потом прогремели выстрелы.
Пара выскочила на улицу и поняла: на лагерь напали. Ольга увидела умирающего Козыря и кинулась к нему.
— Они хотели забрать тебя, я не позволил... – сказал он, умирая.
— А я всё равно добьюсь своего, — засмеялся Громов.
— Ты за этим пришёл? – кио сорвал с затылка высохшую королеву и кинул в генерала.
— Я убью вас всех! — рассвирепел Громов.
Войско зомби в этот раз было намного больше предыдущего. Этот посёлок уничтожили, как и селение Ольги. Киборга, конечно, захватить оказалось непросто, но залп из сотни стволов остановит кого угодно.
Кио связали. Из многочисленных пулевых отверстий на его теле вытекала кровь. Оля стояла рядом, её руку приковали наручниками к столбу. Скоро должна была состояться их казнь.
— Это я виноват: привёл тебя сюда. Думал, что королева перенесёт меня обратно в мой мир, — плюясь белой кровью, прошептал Ноль-третий.
Он замолчал, мучительно о чём-то размышляя.
— Нет, — осознал он, — дело не в королеве. Нужна жертва.
Кио понизил голос:
— Возьми нож!
— Ты ведь не собираешься… — Оля испуганно посмотрела на него. — Я не позволю!
— Так надо.
Оля вытащила нож и заколебалась. Сердце её сильно колотилось. Она не могла пожертвовать жизнью любимого ради своего спасения.
— Прямо в сердце, — кио посмотрел в её полные слёз глаза и улыбнулся, — так надо.
— Нет, — сказала Оля так громко, что до того бездельничавшие охранники синхронно повернули головы в их сторону. — Я не позволю.
Она подняла над собой нож, направила лезвие в сердце, ненадолго задержала взгляд на клинке, и, не обращая внимания на возгласы любимого, вонзила его в себя. Девушка начала падать.
Вдруг в центре площади вспыхнуло что-то светлое и невыносимо яркое, ослепившее всех.

***

Рома только что был в Кремле и держал за руку красавицу кио, но не успел он подумать об Оле, как перенёсся в Остроги. И увидел падающую девушку перед собой.  Парень кое-как успел подхватить ее. И заметил нож, торчащий из груди. Ольга посмотрела на Романа и сказала:
— Это ты? Значит, он спасся.
Она улыбнулась. В последний раз. Тело девушки расслабилось, и голова безвольно свесилась вниз.

***

Снова тьма вокруг, снова холод и тени каких-то существ. Но кио уже догадывался, что это за существа. Страха не было – самое ужасное уже произошло.
Скелет семьдесят пятой в потеках белой крови валялся неподалеку. Хотя, может это и не она? Ноль-третьему было все равно.
Приказы, ради которых он готов был умереть совсем недавно, не имели никакого значения. Раны, кровоточившие несколько мгновений назад, снова излечило поле смерти. Но в груди зияла огромная, невидимая рана. Ноль-третий посмотрел на север, где лежала его база. Остальные кио не поймут. Теперь его понять могут только люди. Подумав немного, киборг повернул на юг.