ЭПИЛОГ
   Плоский корабль, похожий на блюдо, с молниеносной скоростью приближался к Земле. Войдя в атмосферу, его охватило пламя, но он, как ни в чём небывало продолжал свой путь.
— Аури, ты уверен, что люди нам помогут? – спросил один из инопланетян. Щуплый, с большой головой.
— У нас нет выбора Гаррус. Придётся просить помощи у дикарей.
     Тарелконавты замолчали. За прочным стеклом бушевало пламя, бессильное против обшивки корабля. Когда «тарелка» оказалась в ночном небе, за ней тянулся розовый шлейф дыма.
— Где мы? – с любопытством спросил Гаррус, глядя в продольные окна.
    В нескольких тысячах километров внизу горели сотни огней, они мигали, то потухали, то загорались. Всё это говоря о наличии города.
— Какой-то человеческий город, — ответил Аури, глядя на монитор. Его длинные пальцы порхали над плазменной консолью.
— Мы садимся? – снова спросил Гаррус.
— Нет, — раздражённо ответил его напарник. – Сначала надо найти отдалённое место для посадки, чтобы привести себя и корабль в порядок. Я не хочу чтобы эти дикари посчитали нас дикарями.
    Корабль сорвался с места и полетел на восток.
                                                                                      ***
    Где-то через триста километров пришельцы остановили летательный аппарат. Тут же с земли поднялся огонёк и полетел в их сторону.
— Что это Аури? – спросил Гаррус, показывая пальцем в окно.
— Это… — он не успел договорить, как «тарелку» с силой тряхнуло.
    Инопланетянин пытался восстановить управления, но всё было напрасным. Объятая пламенем и дымом, НЛО рухнула на землю.
                                                                                         ЧАСТЬ 1
— Что там с «огурцами»? – спросил Министр обороны в телефонную трубку.
— Они сообщили, что хотят говорить с нашим вожаком, — сказали на другой стороне провода.
— Говорить?! – Удивился Министр обороны. – Они разговаривать умеют?
— Эм… вы не поверите, но когда мы их стали допрашивать, они сказали тоже самое.
    Министр обороны бросил трубку и стал думать, поглядывая маленькими глазками на телефон – связаться ли с президентом? Но вызывать главу государства не пришлось. Он сам влетел в кабинет в сопровождении четырёх мордоворотов в чёрных очках, беспристанно вертящих головами в поисках опасности.
— Э-э-э, сэр… о-о-о-о, простите, президент, — быстро вскочил Министр обороны.
— Сиди. Я всё слышал у дверей. Значит, они хотят говорить со мной?
— Так точно, хотят!
                                                                          ***
    Место для совещания с пришельцами выбрали строго засекреченное, где-то чуть ли не в тайге, в дали от цивилизации. В специально оборудованном бункере. Инопланетян доставили по земле, боясь, что они крякнут в воздухе, и заперли в камеру.
          Министр обороны прибыл при полном параде. На нём был чёрный костюм и ослепительно-белая рубашка. Лаковые туфли блестели, как лысина лысого. В кармане лежали тёмные очки, но надевать он их постеснялся – вдруг подумают, что Министр обороны копирует «Людей в чёрном». Хотя сам, в глубине души, он знал, что это так и было.
      Вскоре прибыл и сам президент с кучей мордастых телохранителей. Один из них нистого, ниссего вдруг припал к полу и завертел головой. Потом опять вскочил и отчеканил:
— Всё чисто.
    Пока президент располагался в Зале Совещательных Совещаний Совещающихся, министр обороны быстро прошёл в камеру к инопланетянам. Те сидели тихо, поочерёдно моргая большим чёрными глазами.
— Итак, господа, — начал Министр обороны. – Сейчас вас отведут в Зал Совещательных Совещаний Совещающихся. Наш президент Батька ждёт!
    Пришельцев вывели под конвоем. Один маленький, с любопытством оглядывал всё вокруг, второй длинный шёл глядя в пол. Ему никакого дела была до людей одетых во всё чёрное. Дверь открылась и инопланетян ввели в Зал. Президент по негласному имени Батька, встал и сделал два шага к пришельцам.
— Здравствуйте. Мы люди. Всё. Будет. Хорошо, — Батька говорил отрывисто.
— Почему вы говорите так медленно? – вполне нормально спросил длинный пришелец.
     Все удивленно заахали. Президент только откашлялся в кулак. Маленький, щуплый пришелец, с любопытством оглядывающий окружения, вдруг увидел на груди Батьки маленький значок. Глаза его не добро блеснули…
— Батька, — начал тощий. – Мы пришли с миром. Мы хотим проживать в вашей стране, и скажите нам, как она называется?
— Батька? Откуда вы… — вылупил глаза президент.
— Они же инопланетяне, мысли, как пить дать, читают, — быстро подскочил и зашептал Министр обороны.
— На нашей планете Хухля, — продолжал пришелец, не дождавшись ответа. – случилась эпидемия Депрессии, и мы решили просить пристанища у вас.
    Президент сразу не ответил, размышляя над предложением потирая подбородок. Телохранители стоящие сзади, уже жаждали вытащить «Узи» и з пиджаков. И от ничего неделания у них аж зубы сводила. Наконец, Батька произнёс:
— Итак, я согласен прописать и выдать паспорта Республики Бульбалэндии. Не всё же России Обеликсов да Астериксов прописывать…  Но у меня есть испытания, которые вы должно для начала пройти.
    Инопланетяне заметно погрустнели, но всё же ответили:
— Мы согласнв.
— вот и замечательно! Прошу за стол.
   Когда они расселись, Батька продолжил:
— Первое испытание: вы должны прожить неделю в деревне Бухалово. Признаюсь – очень… непросто. Второе испытание: пройти армейскую срочную службу в десантном отряде. И последние, третье: выпить водки!
     Пришельцы немного пошушукались и длинный ответил:
— Мы выполним то, что вы просите.
                                                                                    ЧАСТЬ 2

Полный иммунитет.

— Простите, ещё раз – как называется ваша планета? Ху..?
— Наша планета называется Х-у-х-л-я, — разборчиво, делая упор на каждую букву, проговорил чешуйчатый гуманоид едва заметным акцентом. – Меня зовут Арай Таши, а моего друга Вессалон Бирюкбаши.
— Ага, значит так и запишем, — клерк радостно потёр руки и, напевая себе под нос «На поле танки грохотали…», принялся старательно выводить старомодной шариковой ручкой на такой же старомодной белой бумаге формата А4 данные эмигрантов.
— Послушайте, — начал Арай издалека, слегка шевеля зрительными отростками на полностью лысой голове, — ведь мы предоставили все данные ещё на таможенном досмотре. Позвольте поинтересоваться, зачем мы тогда плодим сущности и занимаемся этим во второй раз? И к чему этот «каменный век» — бумага, ручка? Разве вы не знаете, что таким образом вы наносите вред окружающей среде и травмируете свои суставы?
— У меня приказ – провести первое испытание. Вы ведь подписали соглашение «Триумвирата»? Так вот, первое ваше испытание называется «бюрократические процедуры». Поэтому попрошу не задавать глупых вопросов. «Бюрократия», в первую очередь, подразумевает полное отсутствие здравого смысла, а вы пытаетесь найти ответы там, где им быть никак не полагается. Надеюсь, вы поняли, о чём я?
Арай несколько раз открыл и закрыл рот, пытаясь что-то сказать, но, не найдя подходящих контраргументов, промолчал. Вессалон, воспользовавшись тем, что клерк, занятый заполнением формы и разговором, совсем не смотрел в его сторону, глубоко вздохнул и незаметно стащил со стола канцелярскую скрепку. Боковые глаза Арая предосудительно посмотрели на товарища, на что Вессалон виновато опустил свой единственный глаз и пожал плечами – мол, «не я такой, жизнь такая».
Клерк усердно сопел, Арай растерянно молчал, а Вессалон немного загрустил. Сказывалась лёгкая усталость после долгого перелёта, и налицо были первые признаки страшного заболевания «Депрессии» — отсутствие интереса к происходящему, плохое настроение, нежелание общаться с кем-либо да и вообще кого-либо видеть. Вновь захотелось попасть на корабль в свою криоанабиозную камеру и проспать несколько световых лет глухим, бессодержательным сном.
Когда клерк закончил, Вессалон задремал и оглушительный храп давно сотрясал стены маленькой комнатушки, выкрашенной в незатейливый серый цвет. Клерк, однако, нисколько не был расстроен этим фактом и, лучась дружелюбием, нажал на красную кнопку, расположенную под столом. Небольшой электрический разряд разбудил Вессалона, отчего тот мгновенно проснулся и подскочил на своей деревянной табуретке.
— Итак, регистрация на планете Земля прошла успешно. Но – продолжим испытание. Вот бланки.
Клерк достал из ящика стола сначала одну пачку бумаг, затем другую.
— Здесь ровно триста шестьдесят шесть листов для каждого из вас, которые нужно заверить в уполномоченных органах власти. Удачи. Номера кабинетов написаны на бланках.
С этими словами он поднялся, захлопнул свой портфель, поправил очки и вышел из кабинета. Арай стал оторопело рыться в своей куче:
— Булькомнадзор, Накронадзор, Бульводоканал, ЖКХ, Терапевт…
Страшные и непонятные слова, казалось, никогда не прекратятся.
— Отдел выдачи виз, отдел по борьбе с экономическими преступлениями, отдел по борьбе с нетрадиционной сексуальной ориентацией…
Вессалон, бросив «я в туалет», вышел в коридор и захлопнул за собой дверь. Араю стало не по себе – он не любил оставаться в одиночестве.
Когда он перебрал треть бланков, Вессалон уже успел незаметно возвратиться с рулоном туалетной бумаги и, устроившись поудобнее на табуретке, вновь захрапеть. Пришлось его растолкать и напомнить, что получение гражданства – это не шутки и что инопланетников, если они не прошли «Триумвират», Батька попросту депортирует в открытый Космос. Вессалон согласился, что нужно действовать и друзья направились в долгое путешествие по кабинетам.
Огромные очереди, сварливые старухи, наглые типчики, которые лезли без очереди – всё это, словно снежная лавина, обрушилось на наших друзей. Они бегали по этажам, часами стояли под дверями кабинетов, выслушивали насмешки клерков и мирились с их пренебрежительным отношением…
Когда был подписан двести второй бланк, даже неутомимый Арай почувствовал усталость. «Неужели «Депрессия» добралась и до меня?» — с горечью подумал он.
На двести шестьдесят седьмом бланке друзьям уже едва удавалось волочить ноги по длинным коридорам Бюро эмиграции. Они часто останавливались, отдыхали и с тоской в сердце вспоминали о своей крохотной планете Хухля, где об испытании «бюрократическими процедурами» никто и слыхом не слыхивал.
На триста сорок восьмом бланке им стало казаться, что «Депрессия» — не такая уж и страшная болезнь. Есть вещи и пострашнее…
Когда последний листочек был подписан и торжественно заверен печатью, инопланетникам предложили спуститься вниз к главному входу, где их уже ждал большой грузовой автомобиль. Им выдали по спецовке, вручили по лопате и объявили о начале второго испытания. Оно называлось «Прополка и посадка картофельных насаждений для вящего блага нации».
Грузовик выехал из космопорта и затарахтел по грунтовой дороге, что петляла среди бесконечных картофельных полей. Пара конвоиров, которые с автоматами расположились в кузове грузовика на соседней лавке, напомнила инопланетникам, что «о картошке либо хорошо, либо ничего». Друзья, слишком замороченные и уставшие, чтобы спорить, просто кивнули в ответ. Взвизгнули тормоза и машина остановилась. Второе испытание началось.
Арай копал и проклинал на своём «хухляндском» проклятую эпидемию, которая лишила его родного дома. Вессалон копал и чувствовал, что ко всем признакам заболевания присоединилась ещё и хроническая усталость. Это было на первом гектаре.
На втором гектаре наши друзья почувствовали, как покрытые сверхстойкими чешуйками ладони их шестипалых рук стали обрастать ороговевшими тканями. На местном наречии они назывались «мозоли».
На третьем гектаре копать уже было совершенно невозможно, но лопаты сами, без ведома или согласия своих хозяев продолжали «тыкательно-поступательные» движения. Инопланетники испуганно переглянулись, но конвоиры их успокоили:
— Новое изобретение Батьки. «Лопата-самокопайка, версия восемь ноль», кратко – «ЛМ8.0». В деревянную ручку встроен микропроцессор, подстраивающийся под нервную систему хозяина. После многократного повторения одних и тех же движений включается автопилот и лопата посылает сигнал прямо в мозг, что стимулирует ЦНС и провоцирует продолжение «тыкательно-поступательных» движений.
Друзья застонали, но, скрепя сердце, постарались подстроиться под лопаты, чтобы этот кошмар скорее прекратился.
Когда гектары были докопаны, конвоиры, отобрав лопаты, помогли им залезть в кузов. Машина взяла обратный курс. Вскоре на горизонте замаячил город и через полчаса грузовик уже нёсся по широким улицам. Возле здания, огороженного колючей проволокой и парой смотровых вышек с крупнокалиберными пулемётами, машина остановилась. Инопланетникам объявили, что третье испытание началось. Оно называлось «Демонстративное поругание чужого империалистического флага для вящего блага нации».
Друзья вылезли из кузова и прочитали название, которой красовалось на старой, посечённой выбоинами от пуль, мраморной табличке – «Посольство США». Им предложили, под прикрытием автоматных очередей, похитить звёздно-полосатое знамя на флагштоке и демонстративно надругаться над ним, плюнув и потоптавшись по онному.
Короткими перебежками, петляя среди брустверов и ныряя в окопы, друзья кинулись к знамени. Дружный огонь конвоиров отвлекал внимание пулемётчиков на вышках, но инопланетникам всё равно приходилось несладко – пули роем вились вокруг, норовя попасть в незащищённые сверхстойкими чешуйками участки тела.
С горем пополам флаг был спущен, оплёван и обтоптан. Инопланетники понеслись обратно. Пулемётчики на вышках истошно выли и рвали седеющие волосы на своих лысеющих головах. Конвоиры радостно хлопали, и даже водитель пару раз нажал на клаксон, выражая одобрение и всяческую поддержку смелым героям, которые сумели пройти «Триумвират». Быстро запрыгнув в кузов, друзья распластались на дощатом полу – заработали миномёты. Машина понеслась вскачь, подпрыгивая на ухабах и всё дальше уходя от посольства. Снаряды ложились мимо, но инопланетники, поднявшись и устало привалившись к бортам кузова, уже не обращали на них внимания. Их глаза восторженно горели, а лица лучились энтузиазмом.
— Знаешь, Вессалон, кажется мы нашли лекарство и «Депрессия» нам уже не страшна.
Вессалон кивнул и похлопал друга по плечу:
— Конечно. Полный пи… иммунитет.
И машина нырнула в переулок.

Земные каникулы

— Спасаясь от эпидемии Депрессии, мы прилетели на вашу планету и просим приюта.
Закончив речь, Милик — капитан корабля — опустил взгляд и склонил голову, выражая уважение. Его примеру последовали остальные члены экипажа.
Пару минут Батька размышлял, не переставая разглядывать гостей — молочно-белую кожу, светлые волосы,  антенки на головах пришельцев.
— Хорошо, — грозный бас прозвучал подобно раскату грома, — я разрешу остаться, но вы должны пройти три испытания. Ты, — Батька ткнул пальцем в Милика, — пойдёшь к Монолиту и попросишь у него, — он задумался, — попросишь философский камень.
Милик, изучавший историю Земли и наслышанный о чудесах Зоны, сморщился, но возразить не осмелился.
— Жизнь на нашей планете не сахар, — продолжал Батька, — возможно инопланетяне не смогут её выдержать. Поэтому представители вашего вида должны хотя бы месяц пробыть в Сибири.
Лэк и Лик переглянулись. Близнецы всегда всё делали вместе. Вот и сейчас им одновременно захотелось попробовать выполнить это задание.
Третье испытание Батька никак не мог придумать. Он посовещался с фаворитами, поспорил о чём-то с супругой. А затем махнул рукой и, смотря в противоположный конец зала на большой почти опустевший аквариум, устало сказал:
— Принесите мне золотую рыбку.
— Золотую? — удивлённо прошептал Лисар. — Мы согласны!
Милис недовольно шикнул на подчинённого.
— На всё даю вам месяц и не дня больше, — Батька хлопнул широкой ладонью по подлокотнику трона.
...
Воодушевленные Лэк и Лик весь полёт либо болтали, делясь впечатлениями, либо таращились в иллюминатор, пытаясь там что-то разглядеть.
В здании аэропорта их очень позабавило, как люди кутаются в польта и шубы. Сами же близнецы были одеты в рубашки и брюки из лёгкой полупрозрачной ткани.
У выхода они немного постояли, ошарашенные видом белой пустыни и крохотными снежинками, сыпавшимися с неба, а затем радостно поспешили наружу.
Сделав пару шагов, пришельцы начали дрожать, но не могли понять в чём дело — на родной планете температура не понижалась ниже +20 —, поэтому продолжили путь.
Так Лэк и Лик шли, пока движения не стали скупыми, мороз сковал худые тела, и, обнявшись, они замерли, превратившись в две  фигурки, покрытые льдом.
...
С собой Милис взял троих подчинённых.
Перебраться через периметр  было делом нелёгким. Проводник всё время нервничал и спешил попасть в бар  до темноты.
В «Ста Рентгенах» пришельцев встретили дружелюбно. Каждый норовил прикоснуться, потрогать, расспросить. Милика такой приём очень радовал, поэтому, когда сталкер по имени Маятник предложил ему выпить, капитан не стал отказываться. После первой бутылки и пришельца, и сталкера прилично развезло.
— Знаешь, а я ведь учителем физики был там, — Маятник неопределённо махнул рукой и добавил: — когда-то. — Он поправил сползшие с носа очки.
— Ну, началось, — вздохнул Говорун, напарник Маятника.
И действительно началось. Милику никогда не чувствовал себя так хорошо и весело. Весь вечер он был окружён гипер вниманием, да ещё и нашёл достойного и интересного собеседника в лице физика. Пришелец и Маятник обсуждали понятные только одним им в этом баре темы, а затем незаметно уснули.
Милика разбудил проводник.
— Вставай! Пора, — он грубо тряс плечо пришельца.
Жаль было уходить не попрощавшись с Маятником, но проводник был непреклонен.
Они только вышли из бара, и тут же начался сильный ливень. Пришельцы ёжились и дрожали от холода, а проводник, казалось, и не замечал дождя. Его внимание было поглощено осмотром местности и поиском безопасного пути.
Трудно следовать приказу и идти точно по следам при такой погоде. Один из подчинённых Милиса вдруг неуклюже поскользнулся, прокатился на тонких ногах и угодил прямо в аномалию. Жарка вспыхнула и мгновенно поглотила щуплое бледное тельце.
Милис застыл, ошарашенный увиденным.
...
— Ты хоть знаешь где эту рыбёшку искать? — недовольно спросила Инза, поигрывая ножами.
— Где-то в море, — отмахнулся от неё Лисар. Он увлечённо рассматривал золотой перстень с крупным камнем.
— Верни, — тихо сказала Инза.
— Что? — он сделал вид, будто не понял девушку и поспешил спрятать сокровище. Инза метнула нож, тот пролетел у самых пальцев Лисара, зацепил перстень, вырвал из рук и пригвоздил к стене.
Поезд остановился, и они вышли наружу. Свежий морской воздух окутал тела пришельцев, а тёплые лучи приятно ласкали кожу.
...
31 декабря. Сибирь
— Уважаемые пассажиры, — раздался из динамика гнусавый голос, — из-за сильной метели рейс «Сибирь — Европа» отменяется.
— Это возмутительно! — послышались недовольные возгласы пассажиров.
Так они ругались и причитали несколько часов. Но бестолку: с её величество погодой не поспоришь.
Расстроенные и уставшие, люди смирились с участью встречать новый год в аэропорту, но вдруг одному из пассажиров пришла в голову идея: отпраздновать прямо здесь.
Раздобыв где-то гирлянды и мишуру, они украсили зал ожидания. Потом принесли из кафе шампанское и закуски.
— А ёлка? — спросил кто-то. — Как без неё?
Действительно, без ёлки было нельзя, поэтому повеселевший народ отправились на поиски.
Но поблизости не нашлось ни одного дерева.
— А давайте нарядим это, — мужчина указал на странную ледяную скульптуру неподалёку от выхода — два неказистых человека с антенками на головах, стояли, обнявшись, будто пытались согреться.
...
— Немного осталось, — устало проговорил проводник.
Милис так и не понял, что он имеет в виду: то ли близость Монолита, то ли их скорую смерть. В наступлении которой не приходилось сомневаться: погибли все помощники капитана.  Мерзкое чувство пустоты внутри усиливалось с каждой минутой, проведённой в Зоне. Как ни странно, не смерть подчиненных печалила Милиса, а боязнь остаться одному.
Проводник опустился на колени и начал копать. Найдя металлическое кольцо, он потянул за него и откинул крышку какого-то погреба.
— Сюда, — сказал проводник Милису, залезая внутрь.
Они спустились по ржавой лестнице и оказались в узком коридоре. Мелкие фонарики, висевшие под потолком, работали через один, но и этого было достаточно, чтобы осветить путь.
Милис не знал сколько времени они шли по коридору, казалось, что целую вечность. Поначалу проводник передвигался медленно и осторожно, кидая болты и гайки, но скоро плюнул, так как аномалий здесь не было, и пошёл расслабленно и свободно.
Вдруг впереди появился маленький огонёк. Но сколько бы они не шли, огонёк не становился ближе. Проводник выругался: сдавали нервы, резко сорвался и побежал.
Милис никак не поспевал ним, позвал проводника, но тот уже скрылся в полумраке.
Внезапно коридор наполнился криком. Пришелец изо всех сил поспешил туда. Крик быстро стих, сменившись жалобным стоном. Милис наконец нашёл проводника — тот стоял неподвижно, словно статуя.
— Не подходи: аномалия, — крикнул мужчина сквозь слёзы. И тут же его тело рассыпалось на мелкие фрагменты и опало, словно разрушенный карточный домик.
...
— Три недели прошло, — лениво сказал Лисар, — не пора ли рыбу искать?
— Точно! — Инза вскочила с плетёного кресла.
Вот уже три недели они загорали, купались и веселились на дискотеках, совсем позабыв о задании.
— Уважаемый, — Лисар обратился к проходящему мимо официанту, — где тут у вас можно золотую рыбку найти?
Парень оторопел, он с минуту размышлял, а потом пробубнил, что этого добра хватает в любом зоомагазине, и поспешил прочь.
...
— Не помню, чтобы в январе было так тепло, — сказал мужчина своей жене.
— Даже не хочется улетать, — согласилась она и тут же вскрикнула, смотря в сторону.
Мужчина обернулся и тоже закричал: украшенная мишурой неказистая фигура изо льда вдруг зашевелилась, задрожала. Два человечка разжали объятия и начали торопливо отряхивать с себя снег, куски льда и мишуру.
Когда Лэк и Лик пришли в себя и сообразили, наконец, где ни находятся, семейной пары уже рядом не было. Пришельцы поспешили зайти в здание аэропорта.
— Какое сегодня число? – спросил Лик у первого попавшегося навстечу человека.
Тот шарахнулся от пришельцев.
Лик и Лэк задрали головы: на табло крупными буквами было написано «18 января 2013 года».
— О! Нам пора улетать, — обрадовался Лэк.
— Какое лёгкое было задание, — заважничал Лик. – Так, где тут ближайший самолет до Европы?
...
Случилось то, чего Милис боялся больше всего —  он остался совершенно один.
— Я дойду, — сказал себе капитан, — Монолит рядом.
Обогнув кровавую лужу на полу, Милис быстро засеменил вперёд. На этот раз огонёк увеличивался: капитан приближался.
Чем дальше шёл Милис, тем большая на него накатывала тоска. Хотелось повернуть назад и бежать, бежать до самого бара.
— Это твоё желание? Хочешь много друзей, которые будут рядом? – прозвучал в голове голос.
Милис оцепенел от страха. Так он стоял, холодея и боясь пошевелиться. А потом резко повернулся и побежал назад.
— Стой, не уходи, я здесь, рядом и мне одиноко, — взмолился голос.
— Одиноко? — Милис остановился и задумался. — Одиноко, — снова повторил он, — мне тоже.
— Так иди ко мне, — повал голос.
Коридор кончился, и Милис попал в просторную комнату. Пространство было залито голубым светом, исходившим от маленькой фигурки, стоящей на столике в центре.
Милис подошёл ближе. Сначала фигурка показалась ему бесформенной, но она тут же начала меняться и приобрела вид человека. Нет, даже не человека, а пришельца, в котором Милис узнал самого себя.
— Останься со мной, — попросил голос.
Тут же пустая комната наполнилась оживлённой толпой сталкеров, они будто возникли из воздуха. Милис увидел Говоруна. Маятника тоже был здесь, мужчина старательно махал рукой, пытаясь привлечь внимание пришельца.
Милис перевёл восторженный взгляд на фигурку и вдруг вспомнил о своих друзьях пришельцах и о задании.
— А ведь их судьба зависит от меня, — прошептал он.
— Ну и пожалуйста, — обиделся голос.
Сталкеры исчезли, фигурка опять стала бесформенной глыбой, а на Милиса снова накатила волна одиночества.
— Получай! — крикнул голос.
Сверху на капитана упал философский камень.
— Чуть череп не проломил, — возмутился Милис.
Он взял философский камень, повертел в руках и вдруг понял, что это ничто иное как метеорит, а точнее кусочек его родной планеты.
— Что заказывал, то и получил, — оправдался голос.
Милис приблизился к столику, замахнулся рукой, в которой держал метеорит и уже хотел разбить Монолит, но вдруг всё вокруг вспыхнуло белым молочным светом, и капитан оказался в приёмном зале у трона Батьки. Близнецы, Лисар и Инза тоже были здесь.
...
— Вы всё сделали? — спросил Батька, не скрывая любопытства.
Четыре пришельца стояли перед троном, выстроившись в одну линию.
— Вот, — сказал Милис, протягивая метеорит.
Батька нахмурил брови.
— Расскажите вы, — он указал на Лека и Лика, — как жилось в Сибири?
Они подробно описали своё приключение, но история близнецов не заняла много времени.
Лицо Батьки покраснело, и он гневно выдавил из себя:
— Где моя рыбка?
— Вот, — довольный Лисар указал на аквариум.
Там действительно плавала рыбка, но какая-то странная, без чешуи, лысая.
Все посмотрели на рубашку Лисара: она светилась и блестела, обшитая множеством золотых чешуек.
— Шарлатаны! — закричал Батька. — Пошли вон отсюда! И чтобы больше я вас на нашей планете не видел.
...
Корабль пришельцев покинул Землю.
— Ничего, — сказал Милис, наблюдая за удаляющейся планетой в иллюминатор, — найдём другую.
— Правильно, — поддержали его близнецы.
— Ребята, а полетели на Марс: там говорят много драгоценных камней, — предложил Лисар.
Он один из всего экипажа корабля остался доволен приключениями на Земле.
— Что это? — спросила Инза, указывая на запястье Лисара.
— Часы. У меня и для тебя есть подарок. — Он достал из кармана колье, браслет, серьги и протянул девушке.
— Прямо как у жены Батьки, — заметила Инза. — И когда ты только успел? — устало спросила она.
— Вы ещё грузового отсека не видели, — обнадежил экипаж Лисар, загадочно улыбаясь.
Все кинулись туда. Открыв дверцу отсека, пришельцы отпрянули, ослеплённые блеском золотых монет. А в центре, на возвышении небрежно валялась бесформенная глыба – легендарный Монолит.
— С таким кладом нам никакая Депрессия не страшна! – воскликнул Милис. – Летим домой!
...
— Где мои сокровища?! — Батька был в гневе: пропали все драгоценности жены, а огромный сейф, в котором хранилась золотая казна, оказался пустым. – Догнать, отобрать, наказать!
…
С тех пор все неопознанные летающие объекты, появляющиеся на Земле,  уничтожались людьми.

.

Я шел по заснеженной улице, прижимая плечом к уху мобильный телефон. Номер собеседника, естественно, не определился, но он мне был и не нужен. Хорошо знакомый всему бывшему Советскому Союзу вечно простуженный голос инструктировал:
— Ты, главное, тщательно разберись – чего они хотят? А то потом весь мир над нами хихикать станет, дескать – страна вечнозеленых человечков. Хотя, с другой стороны, они нам всемирную изоляцию объявили, а мы – оп-па!— фигу из кармана: нас во Всепланетный Конгресс принимают! Межгалактический!
— Понял, разберусь.
— Честь державы не урони, мать твою…. И помни – я тебя всегда поддержу и прикрою. А завалишь мероприятие – закрою. Лет на двадцать. Шутка юмора, не боись! Я в тебя верю, потому как больше не в кого.
— Понял, не уроню.
— Если опасность какая возникнет – окажу любую поддержку, вплоть до артиллерийской. А тебе, считай, звание героя уже присвоено. Ты откуда родом?
— Из Могилева.
— Завтра же на его центральной площади заложат твой памятник! Переименуем Могилев в Могиник – тебя же Николай зовут? На поминках Кобзон споет! Ну, согласен?
— Да я уже почти пришел…
— Все, попозже перезвоню. Кстати, парочку вопросиков провентилируй обязательно: перво-наперво — насчет технологий каких-нибудь для моего народного хозяйства, и самое главное – в какой валюте они с нами рассчитываться собираются? Хорошо бы в проклятущих долларах…. А то вдруг на их планете ракушки в ходу, или вообще, не дай бог, российские рубли…

После недолгой паузы в трубке раздались короткие гудки. Я спрятал телефон в карман, свернул с тротуара и побрел, с трудом вытаскивая враз промокшие туфли из глубокого снега.
Две совершенно одинаковых елки. Мне нужно в правую. Я подошел ближе, скрюченным от холода пальцем – забыл перчатки в машине – постучал по силовому полю.
Через мгновение я уже снимал пальто, засыпая тающими снежинками пол кают-компании звездолета.
Резидент Всепланетного Конгресса ждал меня возле уютного дивана, возбужденно дыша и вывалив красный язык едва не на полметра. Мы с ним старые друзья – это его я два года назад подобрал на помойке, а он в благодарность отправил меня на межгалактические курсы Планетарных представителей. Между прочим – по одному от планеты. Теперь мне на мобильник чаще звонят не старые друзья и новые подруги, а всякие президенты, премьер-министры, генеральные секретари и прочие папы римские. Но это так – к слову.
— Привет, Хозяин!— замахал хвостом Рекс, то есть, Резидент, вылитый бассет-хаунд для непосвященных – вислоухий пес с длинным сарделькообразным туловищем на коротеньких лапках,— решил проблему?
— Практически,— осторожно сказал я, усаживаясь на диван,— осталось уточнить некоторые детали.
— Не волнуйся, проблем не будет!
— Я и не волнуюсь. А проблемы будут. В нашей стране без них никак.
— Именно поэтому вас и выбрали. Собственно, они-то нам и нужны.
— Вот как?!
Резидент царапнул когтями по невидимой с дивана клавиатуре. Прямо в воздухе передо мной засветился трехмерный экран. На экране – комната с точно таким же диваном, на котором кто-то заботливо усадил четыре одетых манекена из ближайшего супермаркета. Движения – ноль, стеклянные глаза выражают полное отсутствие мысли, пластиковые щеки отсвечивают матовым блеском. Что за фигня?!
— Представители планеты Хухля. У них там Великая Депрессия. Эпидемия.
Я выпучил глаза:
— Ну, уж нет! Мы от своих вирусов не знаем, куда деваться, а тут еще инопланетная зараза!
— Это не вирус,— поспешно заверил Резидент,— это такое состояние души. Депрессия. Охватила всю планету. Понимаешь, у них настолько развитая цивилизация, что стало не о чем мечтать. Все есть. Ужас!
— Прямо российский Газпром какой-то: «Корпорация умерла – все мечты осуществились».
— У вас тоже есть такое?
— Не совсем у нас…
— Ну вот…. Когда Депрессия достигла апогея, хухляки начали массово заниматься суицидом.
— Печально,— понимающе кивнул я.
— Наоборот! Обхохочешься!— Резидент переключил канал, на экране в левом верхнем углу  появился симпатичный шарик зеленоватого цвета с длинной бахромой внизу (если картинка, конечно, была не перевернута),— вот так выглядит натуральный хухляк. Капля протоплазмы диаметром в десять ваших сантиметров. Как такому покончить с собой?
— Типа «колобок повесился»?
— В смысле?
— Это наше народное выражение, означает событие, которое не может произойти никогда.
— Именно!— в сильном волнении Резидент даже начал подвывать,— именно! Колобок повесился! Гениально! Задушиться хухляк не может – нет шеи. Утопиться – тоже, потому что протоплазма обладает положительной плавучестью. Прыжок из окна небоскреба вызывает у очевидцев только истерический смех – хухляк отскакивает от асфальта лучше настоящего мяча: прыг! Прыг! Прыг!— Резидент даже изобразил отскок. В его исполнении, если честно, действие выглядело малоубедительно.
— Ножиком пробовали?
— А как же. И снова неудача – поверхностное натяжение у хухляков настолько сильное, что раны затягиваются вместе с режущими инструментами внутри. А если все-таки удается рассечь их надвое – вместо одного расчлененного трупа получаются два совершенно здоровых индивида. Кстати, они и размножаются делением.
— Да,— я почесал затылок,— непруха. Что еще пробовали? Кузнечный молот, ядерный взрыв, серная кислота?
— Бесполезно. Даже в жидкий азот на неделю опускали. Отлежится – и снова жив-здоров. Всепланетный Конгресс уже устал искать решение. И постановил – разослать жителей Хухли по другим мирам в поисках излечения. Или гибели. Оба варианта Конгресс устроят.
— Так достали?
— Не то слово, Хозяин! Не то слово,— печально вздохнул Резидент,— сам бы всех убил, если б придумал — как.
Я внимательнее оглядел манекены. Красавица с неестественно длинными ногами, рыжий мальчик с бородой – вылитый гном, друг всех хоббитов, два близнеца-культуриста. Ничего особенного, в фильмах ужасов страшнее видел. Однако, тому, кто сие лепил, руки оторвать бы не мешало. Или бахрому.
— А почему ты их к нам притащил?— вдруг дошло до меня,— вон, в Америке, и тайфуны бывают, и смерчи. В России на Камчатке вулканы камнями бросаются. А у нас что? По пьяни поцеловать в десны зубра из Беловежской Пущи? Или организовать митинг и на нем с ОМОНом поругаться?
— Природные катаклизмы у них тоже имеются. Этим хухляков не удивить. А вот если окунуть их в вашу обычную жизнь…
— Думаешь, помрут?
— Вряд ли,— тяжело вздохнул пес,—  А вот развлечься, вернуть интерес к жизни – это вполне возможно. Пусть месяц-другой поживут на вашу среднюю зарплату, посетят стоматолога, в домоуправлении пару справок попытаются получить без очереди. Это ж экстрим почище катания на цунами! А, Хозяин?
— А ты, Рекс, оказывается, садист галактического масштаба,— удивленно сказал я,— не одних земных кошек давить можешь…
— Есть маленько,— скромно отвел глаза Резидент.
Я задумался. Честно говоря, надежды вылечить инопланетян было мало. А уж изничтожить – вообще никакой. С другой стороны, пусть поживут. Опять же, золотовалютные закрома страны пополнят. Я мысленно махнул рукой и сказал:
— Ладно, Рекс. Попробуем.
— Хозяин, ты – лучший!
— Погоди хвостом по моим коленям стучать. Давай для начала технические вопросы обсудим.
— Какие?
— А ты внимательно посмотри на этих пластмассовых красавцев. Ничего не настораживает?
— А что?
— Ты в курсе, какая  на улице погода?
— Нет,— сконфуженно ответил Резидент,— я в этот раз не в своей тарелке. Прилетел.
— Напоминаю: комфортная температура для нормального функционирования человеческого организма на Земле – двадцать пять градусов Цельсия. А сейчас за бортом немножко зима – те же двадцать пять, только со знаком минус. Отклонение от нормы ровно пятьдесят градусов. Основа жизни – вода находится в твердом агрегатном состоянии. Соображаешь?
Рекс ненадолго задумался, потом по-собачьи просиял:
— На улице снег? Здорово!
— Помнишь еще? А теперь пристально поглядим на наших подопечных. Девушка особых подозрений не вызовет, у нас проститутки одеваются куда обнаженнее. Эти два молодца тоже сойдут за спортсменов, лыжи им в руки…. Но вот мальчик никуда не годится.
— Почему?! Он же одет…
— Одет. В шорты и сандалии на босу ногу. Нас первый же милиционер арестует за издевательство над небритыми малолетками.
Резидент понимающе кивнул, что-то рявкнул в коммуникатор. Смотреть на хухляков стало намного интереснее.
Шорты на ребенке сами собой начали удлиняться. Память тут же услужливо подсказала: «Брюки превращаются…, превращаются брюки…, в элегантные шорты. Извините, маленькая техническая неувязка». Сандалии замерцали, несколько раз пропали и появились вновь, пока не стали чем-то, отдаленно напоминающим кроссовки. На головах у всех одновременно возникли лыжные шапочки.
— Так лучше?— завилял хвостом Резидент.
— Лучше. Ну что, пойдем знакомиться?
Мы, естественно, никуда не пошли. Рекс снова царапнул клавиатуру, я отшатнулся, едва не ударившись головой об голову девушки. Шутник, однако…
— Привет,— сказал я всем сразу,— как настроение?
— Привет,— глубоким басом ответила девушка,— никак.
Мы еще немного времени потратили на коррекцию тембров хухлячьих голосов, укоротили девичьи ноги до приличной длины, то есть почти в три раза, заменили бальное платье китайским пуховиком, сбрили бороду у гнома – получился ничего себе такой мальчик как мальчик. Если пристально не приглядываться.
— Мы семья,— объявила социальный статус девушка.
Я хмыкнул:
— Не пойдет. Вариант с многоженством в некоторых странах еще прокатит, но многомужество – это даже для Швеции сомнительно. А у нас за такое есть шанс оказаться в тюрьме. Причем, надолго.
— А кто мы?
— Будете студентами из Жлобина,— рубанул я наотмашь – ничего другого в голову не приходило,— а малыш – чей-нибудь младший брат.
На том и порешили.
Перед расставанием я шепотом спросил у Резидента:
— Рекс, а как они рассчитываться будут? Сам понимаешь – не со мной…
— Не вопрос,— так же тихо ответил он,— а в случае успеха Конгресс вообще всех озолотить обещал. Сплошные инвестиции с инновациями.
Потом был безжалостный пинок силового поля, и мы впятером оказались в небольшом переулке недалеко от железнодорожного вокзала.
— Дорогой, позолоти ручку,— тут же уцепилась за рукав колоритная цыганка,— всю правду скажу, что было, что будет!
Я сначала отмахнулся. Но не зря ведь мой бывший пес считает меня самым умным из прямоходящих…
— А погадай,— вкрадчиво ответил я,— не мне. Ей…
— Сто рублей,— вглядываясь в ладонь хухлянки, назвала таксу цыганка. Ой, поторопилась…
Я наблюдал за ее выражением лица и откровенно наслаждался.
Сначала хищный нос пуговкой едва не воткнулся в запястье. Потом медленно пополз к большому пальцу, от него к мизинцу и замер где-то посередине. Глаза гадалки расширились и попытались соединиться над переносицей. Изо рта сквозь частокол золотых зубов послышался тихий свист, как от чайника, даже пар пошел. Видать, процессор перегрелся…
— Ну? Что у нее было в прошлом? Разбитая любовь? Удаление аппендицита? А что ждет в будущем? Как насчет первого места на Евровидении?
Цыганка еще раз обнюхала ладонь, подняла глаза, в которых определенно читался испуг пополам с недоумением:
— Не было у нее никакого прошлого… и будущего не будет…
— А если так?— я вытащил из кармана связку ключей и самым острым из них процарапал на твердой ладони глубокую кривую борозду,— это, к примеру, похоже на прошлое?
Ответом был дробный топот ног убегающей цыганки.
— Интересно,— сказала девушка, легко стирая с ладони царапину.
— То ли еще будет,— пообещал я.
Манекены впервые реально переглянулись и гуськом зашагали следом за мной в поисках развлечений.
Я шел по давно ставшему родным городу и размышлял. Первая же встреча с нашей действительностью показала, что удивляться за долгие годы безуспешных самоубийств хухляки, слава богу, не разучились. Значит, какое-то время будут развлекаться…. А потом? Когда наш быт будет изучен до последнего пьяного сантехника? Нужно заранее вводить какие-то ограничения, временные ли, технические ли, финансовые ли…
Последние нравились мне больше, но насколько они возможны? При их-то развитой цивилизации? Как же их придавить?
— Так, ребята,— я резко остановился, переждал четыре толчка в спину,— вношу в наши отношения элемент игры.
— Какой именно? Шахматы? Шашки? Морской бой? Камень, ножницы, бумага?— мелкий инопланетянин явно был в этом вопросе основным специалистом.
А вот фиг тебе, мальчик. С маслом. Машинным.
— По старинной земной традиции гость для получения бонусов должен выполнить три задания. Ну, целовать принцесс мы не будем, побеждать драконов тоже – ввиду их отсутствия.
— А что нужно сделать?
А вот это я еще не придумал. Ничего, время есть…
— Задания будут спонтанными.
— Закон случайных чисел?— малыш своей дотошностью начал раздражать. Но ведь прав, яйцо протоплазменное!
— Именно. Задания будут объявляться по мере их обнаружения.
И я бодро затопал дальше. В поисках заданий. Инопланетяне устремились следом. В поисках развлечений.
Оно – в смысле развлечение – не заставило себя долго искать.
Наш путь лежал через двор с детской площадкой в центре (вообще-то, я направлялся к припаркованной в соседнем квартале машине). На площадке несколько детишек под присмотром симпатичной воспитательницы играли в снежки. Как только мы вошли в сектор обстрела, развлечение началось само собой.
Наши дети издавна бросают снежки по принципу – кто не спрятался, я не виноват. Земляне в курсе, поэтому стараются миновать опасную зону как можно скорее. Инопланетяне же остановились посмотреть…
— Ну? Получили?— спросил я их через пару минут,— а мелкий где?
— Сфера неправильной формы, состоящая из механически соединенных прессованием молекул воды в агрегатном состоянии, попала ему в верхнюю переднюю часть защитного костюма,— удивляясь собственному удивлению, доложила девушка. Судя по всему, она была в этой команде старшей.
— И что? Снежком залепили в голову. Обычное дело…
— Отряхиваясь, он случайно удалил левую видеокамеру.
Я перевел взгляд. По площадке ползали дети, среди которых я с трудом различил хухляка.
— Что случилось?— громко спросила симпатичная воспитательница. Самый облепленный снегом ребенок бодро доложил:
— Вика Сергеевна, мы тут мальчику снежком глаз выбили. Не волнуйтесь, сейчас найдем.
Вика Сергеевна волноваться не стала. Честно говоря, трудно волноваться, лежа в сугробе без сознания…
Глаз, в общем, так и не нашли. Я пообещал вернуться за ним месяца через три и силой уволок инопланетян подальше от детишек и их симпатичной воспитательницы. Пока та не очнулась…
— Очень интересно!— заявил малыш своим товарищам, немного нервируя меня пустой глазницей,— а видеокамеру я другую вставлю. У меня с собой запасная есть.
Это мне показалось, или в их голосах и впрямь появились проблески эмоций?
Моя машина, безразмерный джип – гордость японского автопрома – впечатления на хухляков не произвела ровным счетом никакого. Обидно, блин…. Только девушка, пристегивая ремень безопасности, спросила:
— Летает?
— Летает,— ответил я, запуская двигатель и включив отопление,— только очень медленно и очень низко.
На столицу родной Бульбалендии тихо опускался вечер. Внезапно захотелось есть, много и вкусно.
Я остановился у небольшого ресторанчика. Мне еда, а им очередное развлечение…
— Мы не едим в вашем понимании,— сказала девушка.
— Это как?
— У нас совсем другой метаболизм. Питательный раствор проникает через поверхность. Полная переработка. В наших костюмах для удаления отходов даже нет технологических отверстий.
Я вспомнил свои первые мысли насчет нее и попытался не краснеть.
— Ради бога, не ешьте. Но хотя бы имитировать процесс еды вы способны? Иначе вас быстро раскроют и вышлют обратно.
— Покажите процесс,— испуг в голосе мне только почудился?
Ну, я с голодухи и показал. Они старательно повторяли мои движения. Видно, не особенно хотели домой.
— А язык наш где учили?
— По фильмам. Только не все слова поняли.
— Например?
Девушка положила вилку и, старательно повторяя малейшие интонационные нюансы, громко произнесла:
— О, я! Натюрлих! Дас ист фантастиш! О! Шайзе!
За соседними столами перестали звякать столовые приборы. Я побоялся оглянуться.
— Айл би бек! Аста лависта, бейби!— продолжила свои лингвистические упражнения девушка. Я перевел дыхание – не все потеряно, оказывается…
— Танцуют все!— рявкнула она напоследок так, что маленький оркестрик в дальнем углу не выдержал и врезал на полную мощь: «Хорошо! Все будет хорошо!»…
Приглашали ее в среднем по три раза за одну песню. Близнецов расхватали какие-то учительницы предпенсионного возраста. Даже малыша попытался увлечь в зажигательный танец одинокий кавказец. Но я пресек. Было жалко кавказца.
Ночевать мы приехали в мою скромную холостяцкую однокомнатную квартиру. Я лег на диван, инопланетяне вольготно расположились на полу.
Спал я беспокойно. Мне снились разнообразные технологические отверстия…

Довольно слабый рассказ без толики юмора. Как всегда куча орфографических и пунктуационных ошибок. К тому же нет логического завершения. Не мог не отметить это: В нескольких тысячах километров внизу горели сотни огней, они мигали, то потухали, то загорались. Если это юмор, насчет "нескольких тысяч километров", то я его не понял, но для сведения автора — околоземная орбита начинается на высоте в 130 километров, а так как инопланетяне уже вошли в атмосферу Земли, то они находились гораздо ниже.

Написано на приличном уровне, хотя глаз зацепился за парочку косяков. Присутствует юмор, соблюдены дополнительные условия. В целом очень даже неплохо

Хе-хе Узнаю автора именно по безысходности в тексте, хоть тут она и сменилась хеппи-эндом. Вот только как-то не уловил я в концовку... Как монеты помогут инопланетянам спастись от эпидемии Депрессии? Есть орфографические ошибки, что не радует. Одно из дополнительных условий соблюдено. В целом неплохо.

Порадовали начало и середина текста... Концовки, если честно, я как-то не понял  Хороший уровень написания, соблюдены условия и присутствует юмор. В целом — очень хорошо.

Спасибо. Поржал    Если бы не участие вне конкурса и недописанный текст, я проголосовал бы за этого участника. Но, как есть так есть... Рекомендую выложить текст в Критике, ибо это шедеврально!